Демонстрация национальной идентичности политика при помощи культурно-маркированной лексики

Полный текст

Введение

Национальная идентичность и представления о ней являются предметом научного анализа в разных отраслях знания. Особое внимание уделяется этому в политологии, поскольку данные понятия оказывают непосредственное влияние на процесс выработки решений во внутренней и внешней политике любого государства. Однако, учитывая, что этот феномен выражен языковыми средствами и отражается в руководящих и программных документах, публичных выступлениях первых лиц государства, международных договорах, он представляет значительный интерес для лингвистов и филологов.

В данной статье на материале немецкого языка анализируются способы репрезентации национальной идентичности в речи политиков ФРГ, в частности бывшего федерального канцлера Ангелы Меркель, и устанавливается, существует ли зависимость между демонстрацией национальной идентичности в речи индивидуального политического субъекта и употреблением языковых средств, отражающих национальную специфику.

В ходе исследования при помощи статистического анализа проверяется гипотеза о наличии связи между языковыми маркерами и демонстрацией национальной идентичности политика в текстах его публичных выступлений.

Цель данного исследования состоит в выявлении зависимости между демонстрацией национальной идентичности и употреблением культурно-маркированных языковых средств. Для достижения поставленной цели предполагается решить ряд задач:

1. Описать феномен национальной идентичности как объект исследования политологии и политической лингвистики.
2. Рассмотреть правительственное заявление как жанр политического дискурса Германии и основную тематику анализируемых в статье текстов выступлений А. Меркель.
3. Выделить в текстах правительственных заявлений А. Меркель за период 2014–2022 гг. культурно-маркированную лексику.
4. Провести при помощи теста хи-квадрат и коэффициента Крамера статистический анализ употребления отобранных лексических единиц и выявить наличие или отсутствие зависимости между исследуемыми параметрами (выражение политиком своей национальной идентичности и использование культурно-маркированной лексики).

Объектом исследования выступает феномен национальной идентичности политического индивидуального субъекта, а предметом – лексические единицы, имплицитно содержащие в своем значении культурные коннотации и используемые политиками в рамках публичного выступления для позиционирования себя как представителя той или иной нации.

Материалом служат тексты правительственных заявлений федерального канцлера А. Меркель (Regierungserklärungen) в период 2014–2021 гг., размещенные в открытом доступе на сайте правительства ФРГ (www.bundesregierung.de). За указанный временной период А. Меркель выступала с правительственными заявлениями 34 раза. Было проанализировано 34 монологических выступления общим объемом 770 тыс. печатных знаков (19,25 а. л.). Выбор данного временного отрезка объясняется экстралингвистическими факторами: начало т. н. украинского кризиса после присоединения Крыма к России в марте 2014 г., потеря доверия избирателей к «народным» партиям (Volksparteien), выборы в бундестаг 2021 г., смена правительства, изменение риторики в отношении России. В этих условиях основные политические силы Германии вынуждены были переосмысливать собственное идейное наследие, что отражается в актуализации, корректировке и даже полном отказе от своих идейных установок. Яркими примерами являются «консервативный поворот» ХДС, глубокий пересмотр традиции «новой восточной политики» СДПГ, ценностный активизм «Зеленых», усиление акцента на национальные ценности в риторике АдГ и политическом дискурсе.

В рамках данного исследования применялись общенаучные (описание, метод сплошной выборки), лингвистические (лингвокультурологический и дискурсивный анализ) и статистические (количественный анализ, Тест хи-квадрат, V-коэффициент Крамера) методы.

Исследование обладает определенной практической значимостью. Установление зависимости между демонстрацией национальной идентичности политического индивидуального субъекта и используемых в речи политических акторов языковых средств позволит правильно интерпретировать интенции коммуникантов и прогнозировать успех или неудачу публичных выступлений. Эти результаты могут быть полезны, с одной стороны, в процессе подготовки специалистов-международников при анализе выступлений зарубежных политиков, а с другой – представляют интерес для политтехнологов, советников первых лиц государства и аналитиков с целью верной интерпретации и демонстрации намерений и целей ораторов.

 

Основная часть

1. Национальная идентичность как объект научного анализа

В системе международных отношений вопрос политической и национальной идентичности представляется одним из самых актуальных. По мнению отечественных и зарубежных политологов, это понятие характеризует в том числе самосознание граждан как членов определенного государственного сообщества [Bloom 1990; Алексеева и др. 2019]. Неоднозначность данного социального феномена привлекает внимание исследователей не только в области политологии [Сафран 2011; Орлов 2012; Gaskarth, Oppermann 2021], но и других дисциплин, например социологии [Klein 2014; Mader 2016] или истории [Попцов 2015]. В работах некоторых политологов можно обнаружить попытки провести междисциплинарный анализ, в т. ч. с позиции лингвистики [Piwoni 2012; Хауер-Тюкаркина 2013].

Обобщая результаты различных исследований, посвященных ФРГ, можно прийти к выводу, что одним из ключевых вопросов идейного поиска политических сил ФРГ является определение и формирование национальной идентичности. По объективным историческим причинам осмысление немецкими политиками роли и места Германии в современном мире отличается своеобразием. Опыт национал-социализма, Второй мировой войны, разделения страны и ее последующего объединения сформировал у немецкого истеблишмента и широкой общественности специфическое представление о своей стране и о себе. После объединения Германии в 1990 г. национальная идентичность стала важной темой в политическом дискурсе страны, однако ее рассмотрение не отличается единством подходов. В качестве отдельной проблемы можно выделить также демонстрацию национальной идентичности. Так, О.М. Хауер-Тюкаркина, ссылаясь на скандально известного немецкого политика Т. Саррацина (Sarrazin 2010), отмечает, что немцы гордятся своей европейской идентичностью, в то время как «принадлежность к немецкой нации вызывает у них совсем иные чувства» [Хауер-Тюкаркина 2013, с. 68].

Феномен национальной идентичности также привлекает внимание филологов, поскольку его конструирование и актуализация происходит в первую очередь в языке [Coulmas 1985, Лаппо 2014]. Немецкие исследователи К. Тим-Мабрей и А. Бшляйпфер подчеркивают, что средством репрезентации идентичности является прежде всего язык [Thim-Mabrey 2003; Bschleipfer 2010]. В отечественной лингвистике национальная идентичность частично рассматривалась на материале выступлений британских [Кауфова И.Б., Кауфова Л.А. 2018], американских, турецких, российских политиков [Кудрявцев 2010], французского языка (Ширяев 2017), а также читательских комментариев в немецких и российских СМИ (Асташкина 2019). Таких работ, однако, немного. Комплексный анализ взаимосвязи феномена идентичности и его речевой репрезентации в настоящий момент отсутствует, хотя на это указывали различные исследователи [Schröder 1995; Oppenrieder, Thurmair 2003; Кузнецова 2011; Бушев 2012]. По этой причине представляется актуальным рассмотреть средства, при помощи которых языковая личность (как носитель конкретного, немецкого, языка, в нашем случае – политик высшего ранга) демонстрирует свою национальную идентичность, а также определить наличие взаимосвязи между ними.

Политический язык (отдавая предпочтение данному термину, мы разделяем точку зрения А.П. Чудинова и Т. Нира) отличается многообразием и обладает интердискурсивным характером. По этой причине дискуссионным остается вопрос, что конкретно представляет собой политическая лексика, и не прекращаются попытки классификации языковых средств политического языка. Так, А.П. Чудинов предлагает разграничивать политическую лексику и политическую терминологию (Чудинов 2020, с. 90–94). Немецкие лингвисты выделяют четыре лексические группы политического вокабуляра: институциональная лексика (Institutionsvokabular), экспертная лексика (Ressortvokabular), идеологическая лексика (Ideologievokabular), общая лексика (allgemeiner Interaktionsvokabular) [Niehr 2014, р. 64–66].

Считаем, что при анализе национальной идентичности наибольшей наглядностью будет обладать культурно-маркированная лексика. Ранее мы систематизировали единицы, обладающие национальной спецификой, по ономастическому принципу, выделив следующие разряды: антропонимы, топонимы, политонимы, эргонимы, официонимы, документонимы, гемеронимы, гертонимы, этнонимы и деонимы [Чигашева и др. 2021]. В данной статье мы ориентируемся на эту классификацию и добавляем группу отэтнонимических прилагательных в сочетании с существительными. Предлагаемый подход применяется и в других научных исследованиях. Так, анализируя актуализацию национальной идентичности на примере итальянского языка, немецкий лингвист А. Бшляйпфер выделяет наряду с морфологическими лексические средства, подразделяя их на национимы, топонимы, обозначение группы, личное имя, название фирмы [Bschleipfer 2010]. На роль онимов (топонимов, антропонимов, этнонимов, лингвонимов, гемеронимов и политонимов) и реалий как средств выражения национальной идентичности также указывает П.Г. Асташкина (Асташкина 2019).

В данном исследовании мы исходим из того, что употребление культурно-маркированной лексики напрямую связано с демонстрацией национальной идентичности. Если в количественном отношении политик использует в своем выступлении больше единиц, указывающих на свою страну и культуру, то он явно отдает предпочтение своей этнической идентичности. Если в речи политика употребляются преимущественно единицы иной (в нашем случае – не немецкой) идентичности, то можно считать, что он отказывается демонстрировать свою этническую идентичность. Полученные результаты количественного анализа проверяются при помощи статистического метода.

 

2. Лингвистические и тематические особенности жанра правительственных заявлений в политическом дискурсе ФРГ

В качестве материала для данного исследования мы выбрали правительственные заявления. Они представляют собой особый жанр политической коммуникации и направлены на аудиторию внутри страны. Правительственные заявления являются для немецкой политики традиционным актом публичного выступления канцлера перед депутатами бундестага (Bundestagsabgeordnete). В зависимости от экстралингвистических факторов (статуса актора дискурса) их разделяют на две группы: 1) заявления федерального канцлера после вступления в должность (Große Regierungserklärung, Amtsantrittserklärung) и 2) заявления правительства (канцлера или министров) по актуальным вопросам международной повестки дня (Regierungserklärung) [Korte 2002, p. 12–13]. В первом случае оратор излагает основные направления политики нового правительства, во втором – выражает свою позицию по актуальной политической тематике. Выполнение заявленных в выступлении целей и задач не является для канцлера и его правительства обязательным, однако, как правило, они стремяся их достичь.

Согласно классификации жанров политического дискурса Е.И. Шейгал [Шейгал 2000], правительственные заявления первого типа можно отнести к гибридному ориентационно-ритуальному жанру, поскольку они выполняют две функции. Во-первых, они призваны информировать парламент (в нашем случае – бундестаг), граждан и жителей Германии, а также зарубежную аудиторию о политической программе и намерениях нового правительства. Во-вторых, они представляют собой элемент политического ритуала. Второй тип правительственных заявлений относится к ориентационному жанру, поскольку в нем канцлер информирует депутатов бундестага о действиях и позиции правительства на международной арене. Эти выступления носят монологический характер, за ними обычно следуют дебаты. Тексты правительственных заявлений публикуются на официальном сайте правительства ФРГ (www.bundesregierung.de), федерального канцлера (www.bundeskanzler.de) и бундестага (www.bundestag.de).

Правительственные заявления, особенно текущие, не являющиеся программными выступлениями канцлера после вступления в должность, пока мало исследованы, даже лингвистами ФРГ. Немецкие авторы обычно рассматривают правительственные заявления в рамках политологических исследований, анализируя их программное содержание и политическое воздействие [Korte 2002].

Элементы лингвистического анализа присутствуют в работе Э. Херманн [Hermann 2021]. Автор сравнивает правительственные заявления А. Меркель при ее вступлении в должность канцлера и указывает на некоторые языковые особенности ее речей. Например, А. Меркель часто использует местоимение ich, когда хочет подчеркнуть свою точку зрения на тот или иной вопрос, часто прибегает к метафорам, а при перечислении проблем или задач, стоящих перед правительством, – к вводным словам erstens, zweitens, drittens и т. д.

Некоторые лингвопрагматические особенности правительственных заявлений канцлеров ФРГ выявлены Д.С. Слюсаревым [Слюсарев 2012]. Он отмечает, что для таких выступлений характерны: 1) инклюзивный вокабуляр, который должен вызывать у адресата чувство единения, солидарности и включенности в коллектив (Bündnis, Enigkeit, Gemeinsamkeit, mitarbeiten, mitmachen, unser Volk, zusammen); 2) ценностный вокабуляр, т. е. слова, отражающие ценности, характерные черты и добродетели немецкого народа (Fleiß, Leistungsfähigkeit, Tüchtigkeit, Nächstenliebe, Gastfreundlichkeit); 3) инклюзивное местоимение wir (мы); 4) волитивные глаголы, т. е. выражающие желание или намерение (wollen, wünschen, beabsichtigen, werden, sich verpflichtet fühlen); 5) идеологический вокабуляр, например слова-лозунги (Freiheit, Sicherheit, Wohlstand, Menschenwürde); 6) стилистические эмоционального воздействия: риторические вопросы, аллитерации, метафоры, антитезы, анафоры [Слюсарев 2012, с. 137–138].

В рамках данного исследования проанализированы 34 правительственных заявления А. Меркель, с которыми она выступала перед бундестагом с начала украинского кризиса в 2014 г. до окончания срока ее полномочий на посту канцлера (конец 2021 г.). Среди них одна программная речь после вступления в должность в 2018 г. В остальных озвучивается позиция правительства по различным международным вопросам, изредка – о ситуации в стране (в частности, во время пандемии COVID-19 в 2020–2021 гг.). Преимущественно А. Меркель выступала с этими речами или за несколько дней до международных встреч, или несколько дней спустя. В число таких мероприятий входят встречи глав государств и правительств стран ЕС, заседания Европейского совета, саммиты НАТО, Группы семи (G 7), Группы двадцати (G 20), Восточного партнерства. В этих выступлениях затрагивалось, как правило, несколько вопросов актуальной европейской и мировой политики, например: бюджет ЕС, миграционный кризис, украинский кризис, Брекзит, заключение Парижского соглашения по климату, трансатлантическое партнерство, отношения ЕС и ФРГ с Китаем, Россией и другими странами, вопросы цифровизации и т. д. Несколько выступлений канцлера посвящены отдельным темам, таким как оказание гуманитарной помощи иракским беженцам, теракты 2015 г. во Франции, результаты референдума по выходу Великобритании из ЕС, ситуация в Афганистане. Четыре выступления затрагивали вопросы борьбы с пандемией коронавируса, в том числе введение в Германии ограничений.

Практически во всех речах А. Меркель подчеркивает важную роль ЕС в поддержании единства Европы, сохранении мира, призывает к сплоченности и сотрудничеству. Канцлер неоднократно напоминает аудитории, что после Второй мировой войны Европа прошла долгий путь к единству и что отсутствие войн в этой части света является большим достижением и заслугой стран-членов ЕС. Для А. Меркель благополучие своей страны неразрывно связано с процветанием Европейского союза, поэтому можно предположить, что в данном случае она позиционирует себя скорее как европейский политик.

 

3. Результаты исследования

При анализе текстов правительственных заявлений А. Меркель с применением метода сплошной выборки мы выявили следующие группы культурно-маркированной лексики, взяв за основу ономастическую таксономию Н.В. Подольской [Подольская 1988]:

1) антропонимы: Frank-Walter Steinmeier, Sigmar Gabriel, François Hollande, Donald Tusk, Jean-Claude Juncker;

2) топонимы: Deutschland, die USA, Syrien, Großbritannien, China, Russland, Brüssel, Mittel- und Osteuropa, der Balkan, das Mittelmeer;

3) политонимы (профессиональные и общественные объединения, специфические для политической сферы деятельности и системы государственного управления, например названия органов государственной власти, органов управления, партий, политических движений и т. д.): der Bundestag, die Bundesregierung, die Bundeswehr, das Bundesverfassungsgericht, der Verteidigungsausschuss, der Petersburger Dialog, die Europäische Union, der NATO-Russland-Rat, die NATO, die OSZE, die G-7, die G-20, die EU-Kommission, der Europarat, das Europäische Parlament, der UN-Sicherheitsrat, die Afrikanische Union, die Solidarność-Bewegung, IS;

4) официонимы (наименования государственных должностей): der Bundesaußenminister, der Bundeswirtschaftsminister, der Bundespräsident, der Außenminister, der EU-Kommissar, der Präsident des Europäischen Rates, die Hohe Vertreterin der Europäischen Union für Außen- und Sicherheitspolitik, der Generalsekretär der Vereinten Nationen;

5) этнонимы и сочетания типа «отэтнонимное прилагательное + существительное»: die Deutschen, die Europäer, die Franzosen, die Juden, die Ukrainer, die Kurden, arabische Staaten, syrische Chemiewaffen, die afghanische Regierung;

6) документонимы (названия документов, т. е. законов, международных договоров, соглашений и т. д.): Römische Verträge, das Freihandelsabkommen, der Vertrag von Lissabon, der NATO-Vertrag, die NATO-Russland-Grundakte, die Minsker Vereinbarung, der Stabilitäts- und Wachstumspakt;

7) эргонимы (наименование профессиональных объединений деловой сферы, названия организаций, компаний и т. д.): der IWF, die OECD, der Euro-Raum, Deutsche Bahn AG, die Welthandelsorganisation;

8) гемеронимы (названия СМИ): Charlie Hebdo;

9) геортонимы (название важных исторических событий и праздников): Fall der Berliner Mauer, Tag der Deutschen Einheit, der Erste Weltkrieg, der Zweite Weltkrieg, Finanz- und Wirtschaftskrise (2008-2009), Flüchtlingskrise.

Каждый разряд онимов, в свою очередь, был поделен на две категории: лексические единицы, обозначающие немецкие реалии (216 единиц) и лексические единицы, обозначающие реалии других стран или международной политики в целом (1686 единиц). Для каждой лексемы было подсчитано количество употреблений в каждом из выступлений А. Меркель и во всех текстах в целом. При проведении исследования было проанализировано в общем 5823 случая употребления лексических единиц. Большая часть приходится на наименования, не отражающие немецкие реалии: 4909 словоупотребления (84,3 % от общего количества).

При распределении немецких и иных наименований в абсолютных значениях получены следующие результаты, основанные на рисунке:

1. Иные наименования употребляются почти в 5,5 раза чаще, чем немецкие наименования.
2. Среди иных наименований наибольшее количество употреблений приходится на топонимы (1907), политонимы (1245), отэтнонимные прилагательные и этнонимы (743), что составило 79 % от иных наименований и 66,9 % от общего количества наименований.
3. Среди немецких наименований наибольшее количество употреблений приходится на топонимы (343), политонимы (241), официонимы (117), что составило 76,7 % от немецких наименований и 12 % от общего количества наименований.

Для выявления наличия или отсутствия значимой связи между употреблением определенного наименования (антропоним, топоним и т. п.) и стоящей за ним реалией (немецкой – не немецкой) использовался тест хи-квадрат (CHI-SQUARE TEST). Статистическая обработка результатов анализа речей политиков с помощью социологического метода позволяет выявить наличие или отсутствие зависимости между исследуемыми параметрами (лексическая единица и стоящая за ней реалия (немецкая /ненемецкая)). Вычислительный процесс в рамках данного критерия представляет собой проверку нулевой гипотезы, свидетельствующей об отсутствии связи между переменными. Подтверждение или опровержение нулевой гипотезы говорит о наличии или отсутствии значительной связи между переменными. При выявлении корреляции между переменными необходимо провести дополнительные вычисления, чтобы установить степень взаимосвязи переменных. Вычисление производим с помощью онлайн-калькулятора «Анализ произвольных таблиц (хи-квадрат)»^[1].

По результатам вычислений получены следующие результаты: 1) Число степеней свободы равно 8; 2) Значение критерия χ² составляет 20.09; 4) Связь между факторным и результативным признаками статистически значима при уровне значимости р < 0.01. Полученное значение критерия хи-квадрат больше критического: 246,706 > 20.09. Если значение χ 2 попало в критическую область: χ 2 > χ 2 крит, нулевая гипотеза отвергается с вероятностью ошибки p, и признаки считаются зависимыми. Таким образом, связь определяется как статистически значимая.

Для определения силы связи между переменными вычисляем коэффициент сопряженности (V-коэффициент Крамера (Cramer’s V)). В результате вычислений получено 0,206. Значения V-коэффициента лежат в диапазоне от 0 до 1. Большее значение V-коэффициента указывает на более сильную связь. Полученный результат говорит о слабой степени корреляции.

Для выявления характерного и нехарактерного использования наименований немецких и не немецких реалий можно обратиться к методике вычисления стандартизированных остатков наблюдаемых и ожидаемых величин (SR) по следующей формуле:

Результаты данных вычислений представлены в таблице.

Значение более +1,64 свидетельствует о наличии связи между строкой и столбцом с вероятностью 90 %. Значение менее -1,64 свидетельствуют о наличии отрицательной связи. В отличие от простого анализа абсолютных значений или процентных распределений, стандартизированные остатки дают относительную картину, позволяя выявить характерные тенденции.

 Согласно таблице, при употреблении немецких наименований характерно (т. е. существует связь между употреблением лексической единицы и ее происхождением) использование официонимов (der Bundesaußenminister, der Präsident, die Bundesverteidigungsministerin, die Bundeswehr, der Opferbeauftragte, die Bundeskanzlerin), антропонимов (Helmut Kohl, Richard von Weizsäcker, Thomas de Maizière и др.), этнонимов (die Deutschen, Deutsche, Afghanen). Нехарактерно (т. е. отсутствует связь между употреблением лексической единицы и ее происхождением) использование эргонимов, отэтнонимных прилагательных и существительных и геортонимов. При употреблении иных (не немецких) наименований характерно использование эргонимов (Euro-Zone, Euro-Raum, der Europäische Fonds für Strategische Investitionen, Energieunion, die Wirtschafts- und Währungsunion), отэтнонимных прилагательных (die kurdische Regionalregierung, die irakische Zentralregierung, die europäische Zusammenarbeit, östliche Nachbarn, die afrikanischen Staaten) и геортонимов (der EU-Afrika-Gipfel, die Präsidentschaftswahlen (на Украине), der NATO-Gipfel in Warschau, der Austritt Großbritanniens (имеется в виду Brexit)), нехарактерно употребление официонимов, этнонимов, антропонимов. Употребление документонимов, политонимов и топонимов не имеет значимой связи с происхождением реалии.

 

Заключение

Феномен национальной идентичности привлекает внимание исследователей разных гуманитарных наук: политологии, социологии, истории и политической лингвистики. Важное значение имеет при этом анализ в аспекте политического дискурса, поскольку выражение национальной идентичности, обусловленное внеязыковыми факторами, тесно связано с языком. Нами была предпринята попытка доказать гипотезу о том, что культурно-маркированная лексика может использоваться в политическом дискурсе как маркер национальной идентичности политического деятеля. При анализе текстов правительственных заявлений федерального канцлера А. Меркель были выявлены две категории культурно-маркированных единиц, обозначающие немецкие и не немецкие (иные) реалии. Поскольку данные выступления были адресованы прежде всего национальной аудитории, мы исходили из предположения, что оратор намерен подчеркивать свою национальную идентичность, апеллируя к национальным культурным кодам, хотя тематика выступлений затрагивала преимущественно вопросы международной политики. Однако количественный анализ употребления отобранных единиц позволил сделать вывод, что глава немецкого правительства в публичных выступлениях не демонстрирует аудитории свою национальную идентичность, перенося фокус внимания на европейские и межнациональные реалии (4909 словоупотреблений из 5823 случаев). Таким образом, выдвинутая гипотеза о взаимосвязи между языковыми маркерами (в нашем случае – конкретными классами культурно-маркированной лексики) и демонстрацией национальной идентичности политика доказана.

Статистический анализ показал наличие значимой зависимости между лексической единицей и ее происхождением в случае антропонимов, официонимов и этнонимов (немецкие наименования) и в случае эргонимов, отэтнонимных прилагательных и геортонимов (не немецкие обозначения). Интересным представляется показатель отсутствия значимой связи в случае политонимов и документонимов (характерно для обеих категорий выявленных лексических маркеров), относящихся к базовой терминологии политического дискурса.

Предлагаемый подход к анализу языкового материала представляется перспективным. Так, например, выделение отдельных блоков национальных (немецких) и европейских реалий позволит выявить наличие или отсутствие зависимости между их употреблением и демонстрацией национальной или европейской идентичности в речи политических деятелей ФРГ. Перспективным представляется сравнительный анализ выступлений политиков от правящих и оппозиционных партий, а также политиков регионального уровня, в частности, Баварии, где сильны национальные идеи и их демонстрация.

 

^[1] http: www.medstatistic.ru

 

Об авторах

М. А. Елизарьева

Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России

Автор, ответственный за переписку.
Email: marycreek@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-1340-8382

кандидат филологических наук, доцент кафедры немецкого языка

Россия, 119454, Российская Федерация, г. Москва, пр. Вернадского, 76

В. А. Нагуманова

Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России

Email: hexagon6@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-3226-2131

кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры немецкого языка

Россия, 119454, Российская Федерация, г. Москва, пр. Вернадского, 76

М. А. Чигашева

Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России

Email: mchigasheva@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-1423-5479

кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой немецкого языка

Россия, 119454, Российская Федерация, г. Москва, пр. Вернадского, 76

Н. А. Гончарова

Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России

Email: nag01kfb@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-7135-1252

студентка факультета Международной журналистики

Россия, 119454, Российская Федерация, г. Москва, пр. Вернадского, 76

Список литературы

Дополнительные файлы