Promising directions for improving the system of countering bullying and cyberbullying in educational organizations

Full Text

Введение

Современное понимание образовательных процессов тесно связано с тем обстоятельством, что эффективность работы образовательных учреждений в значительной степени зависит не только от организации непосредственно процесса обучения, но и от того, насколько благоприятной является образовательная среда для участников педагогического взаимодействия и насколько эффективно организован воспитательный процесс. Так, важным элементом обеспечения эффективности работы образовательных организаций в частности и функционирования образовательной системы в целом является высокий уровень безопасности образовательной среды. Среди множества факторов обеспечения безопасности образовательной среды особо выделяется эффективность работы по противодействию и предупреждению буллинга со стороны участников образовательных процессов. Именно поэтому теоретическую и практическую значимость имеет проблема противодействия буллингу в образовательных организациях.

Интерес к буллингу является достаточно устойчивым с 70-х годов прошлого века. Стоит отметить, что проблема буллинга в психолого-педагогические исследования пришла из биологии, где изучались поведенческие особенности животных, в контексте проявления моббинга (фактически коллективного нападения). В конце 70-х годов прошлого века формируется устойчивое представление о «моббинге» как коллективной практике, в рамках которой коллектив оказывает давление на одного из членов группы. Достаточно точно описывает влияние моббинга К. Лоренц, указывающий не только на то обстоятельство, что подобная практика является коллективной, но и что жертва в подобных отношениях не всегда является чужой для группы, что справедливо не только для мира животных, но и для мира людей [Лоренц 2018]. При этом аналогичные практики, как отмечают исследователи, постоянно воспроизводятся не только во взаимоотношениях среди взрослых, но и во взаимоотношениях между детьми [Макарова 2018, c. 74], хотя, как справедливо замечают В.А. Иванюшина, Д.К. Ходоренко, Д.А. Александров, существуют значительные отличия в методах, интенсивности, уровнях агрессивности и ряде иных характеристик буллинга в зависимости от возрастных особенностей участников асоциальной практики [Иванюшкина, Ходоренко, Александров 2021, c. 74].

Вслед за категорией «моббинг» постепенно происходит выделение категории «буллинг» как категории, которая описывает давление одного члена или нескольких членов группы на одного из членов группы при минимальном влиянии остальных участников группы на подобное поведение, т. е. при фактическом отстранении третьих членов группы [Davenport, Schwartz, Elliott 1999]. В течение периода между 2000-ми и 2020-ми годами категория «моббинг» постепенно выходит из употребления, а остается в употреблении среди исследователей и практикующих специалистов преимущественно категория «буллинг». Данное обстоятельство мы считаем вполне закономерным отражением динамики развития общественных отношений, в частности, связанных с повышением безопасности образовательных процессов и их гуманизации, т. е. постепенном искоренении практик давления всей группы на одного из членов [Гуляницкая, Карандашев 2020].

Проблема буллинга в образовательных учреждениях обладает особой актуальностью ввиду регулярного проявления таких антисоциальных явлений, как самоубийства, колумбайн, преступность среди несовершеннолетних. Все это напрямую связано с социально-психологической атмосферой в образовательном учреждении, которая в значительной мере определяется эффективностью противодействия буллингу как антисоциальному явлению, деформирующему как психику обидчика, так и психику обижаемого и непосредственно влияющему на иных лиц, прямо не участвующих в конфликте, но объективно наблюдающих конфликтную ситуацию [Aldridge, McChesney, Affari 2018, c. 155].

Противодействие буллингу в образовательном процессе является важной задачей организации непосредственно образовательного процесса в школах, средних специальных учебных заведениях и высших учебных заведениях, так и задачей органов исполнительной власти и муниципальных органов, ответственных за функционирование системы образования. Фактически складывается ситуация, при которой в противодействие буллингу вовлечен широкий спектр субъектов молодежной политики, образовательные организации, органы исполнительной власти, ответственные за реализацию социальной политики, муниципальные органы, некоммерческие и коммерческие структуры. Многие из данных организаций и органов публичной власти создают информационные порталы, которые решают уникальные задачи, целью которых является противодействие буллингу. Тем не менее вопрос эффективности работы данных проектов, порталов, организаций и отдельных практик по обеспечению противодействия буллингу и кибербуллингу остается дискуссионным, и не только в российских условиях, но и в большинстве стран мира [Jimenez-Barbero, Ruiz-Hernandez, Llor-Zaragoza, Perez-Garcia, Lior-Esteban 2016].

Особенно остро стоит задача обеспечения противодействия буллингу в условиях школ, где буллинг проявляется наиболее остро и наносит значительный урон взрослеющей личности и целому комплексу общественных отношений [O’ Moore, Minton 2005]. В отечественных условиях существует значительное количество проблем, которые не могут быть решены простой интенсификацией нагрузки на педагогов и иных сотрудников образовательных организаций. Так, чаще всего исследователи указывают на потребность расширения кадрового состава образовательных организаций за счет должностей, в обязанности которых будет входить пресечение антисоциальных практик в образовательной среде и минимизации социально-педагогических рисков.

 

Основная часть

Для представления уровня распространенности буллинга в условиях образовательных учреждений мы считаем важным отметить позицию А.А. Булевич, С.В. Кривцовой, А.Н. Шапкина, которые указывают, что каждый пятый мальчик в возрасте от 11 до 15 лет сталкивался с буллингом [Белевич, Кривцова, Шапкина 2016, c. 99]. Это крайне высокий уровень распространенности рассматриваемой проблемы. При этом, учитывая, что данные получены были до 2016 года, сама трансформация буллинга оказалась связанной с развитием информационных технологий, поскольку к традиционным видам буллинга, практикуемым в образовательном процессе, были добавлены и различные виды кибербуллинга, которые несут не меньший риск для социально-педагогических процессов и психологического состояния индивидов. Так, физическая, эмоциональная и вербальные виды травли, составляющие в совокупности буллинг, были пополнены на практике проявлениями различных видов травли с использованием разнообразных информационных ресурсов (включая элементы информационно-образовательной среды и социальные сети).

Вне зависимости от тех мер, которые ранее предпринимались для борьбы с буллингом, появились новые условия для развития негативных практик. Социальные сети и даже некоторые элементы информационной образовательной среды учебных заведений не могут полностью контролироваться сотрудниками образовательных учреждений, а следовательно, существенно может страдать эффективность противодействия буллингу и кибербуллингу. В данном случае усиливается значение органов государственной власти субъектов РФ и в целом государственных органов РФ, которые или напрямую создают различные инструменты противодействия буллингу и кибербуллингу, поддержки жертв буллинга и кибербуллинга, или обеспечивают поддержку организаций, обеспечивающих работу с проблемой буллинга и кибербуллинга. Усиление внимания к этим проблемам можем связать с повышением социальных рисков для молодого поколения, связанных с доведением до самоубийств в школах, практиками колумбайна и целым рядом иных негативных тенденций, проявляющихся в молодежной среде.

Одним из инструментов, который активно используется на общегосударственном уровне, является практика развития законодательства, что вполне логично, учитывая специфику работы государственно-управленческой системы в целом и систем образования, противодействия преступности.

На практике привлечение к административной и уголовной ответственности за буллинг (и тем более за кибербуллинг) существенно затруднено ввиду сбора доказательной базы правоохранительными органами [Амирова, Куницына 2022, c. 15]. Вторым недостатком является то обстоятельство, что потенциальный уровень воздействия на несовершеннолетнего правонарушителя может оказаться минимальным ввиду ответственности родителей за причиненный несовершеннолетним обидчиком вред. А следовательно, потенциальная возможность преодоления проблем, связанных с появлением или проявлением буллинга конкретным индивидом или иными школьниками, не может быть преодолена исключительно правовыми средствами [Авдалян, Никонович, Магомедов 2019].

Дополнительно, стоит отметить, что карательные по своей природе нормы уголовного и административного законодательства скорее реализуют задачу по наказанию правонарушителя, нежели обеспечивают реализацию превентивных функций противодействия буллингу и кибербуллингу. При этом применение норм уголовного права в отношении правонарушителя ограничено 14-летним возрастом. Существует и ряд трудностей, связанных с использованием гражданского законодательства и КоАП в отношении школ и сотрудников образовательных учреждений. Так, ответственность в ряде случаев возлагается не на детей, проявивших насилие по отношению к другим детям (за негативное влияние со стороны образовательной среды на жертв буллинга или кибербуллинга), а на учебные заведения и конкретных сотрудников образовательных учреждений, что в конечном итоге не способствует даже преодолению проблем конкретного ребенка, ставшего жертвой травли, не говоря о том, что дестабилизирует работу образовательных учреждений.

Аналогичным образом предлагаемые меры совершенствования уголовного, административного и гражданско-правового законодательства выдвигаются отечественными исследователями [Богдан 2023, c. 155] с учетом формулирования самого состава преступления и практики доказательства совершения травли. Таким образом, совершенствование мер уголовного, административного и гражданско-правового законодательства не могут стать драйвером эффективности решения проблем, связанных с буллингом и кибербуллингом. Необходимо совершенствование мер по противодействию причинам возникновения буллинга и кибербуллинга в образовательной среде.

Но стоит отметить, что и психолого-педагогические мероприятия, реализуемые в условиях образовательных организаций, также не всегда являются эффективными. Во многом это связано в первую очередь с проблемами финансирования работы образовательных организаций по решению непрямых задач, стоящих перед учреждениями сферы образования. Противодействие буллингу не выступает основной задачей образовательной организации; функционал, связанный с воспитанием, является, в сущности, вторичным, поскольку вытекает из общественных отношений, возникающих в процессе обучения.

Современная система противодействия буллингу преимущественно ориентирована на реагирование уже на совершенное или совершаемое давление на личность. Так, превентивные меры предупреждения или профилактики реализуются постфактум как средство минимизации рисков повторного возникновения буллинга в условиях образовательной среды. Выявление проблем, которые способствуют развитию буллинга или кибербуллинга, безусловно, требует значительных усилий и тесного контакта работников образовательного учреждения с обучающимися, что в текущих условиях не может быть реализовано относительно немногочисленными педагогами-психологами или только находящими свое место в образовательной среде отечественных учебных заведений медиаторами.

Ключевая нагрузка по выявлению проблем, связанных с буллингом и кибербуллингом, оказывается возложенной преимущественно на преподавателей, которые, помимо значительных по объему прямых профессиональных обязанностей, должны решать сложные задачи по диагностике проблем подрастающего поколения. Аналогичная ответственность и нагрузка накладывается на административно-управленческий персонал образовательного учреждения, что не способствует эффективности противодействия буллингу и кибербуллингу.

Одним из позитивных шагов для разрешения проблем буллинга в образовательной среде является развитие практик медиации в образовательных организациях. Позитивно оценивая значение института медиации, вслед за Е.А. Шишмаковой, И.Л. Исмагиловой [Шишманова, Исмагилова 2017], мы не можем не отметить, что медиативные практики не распространены в большей части образовательных учреждений. При этом функционал медиаторов как сотрудников образовательных учреждений не позволяет решить диагностические задачи, а следовательно, выявлять проблемы буллинга или кибербуллинга в информационной среде.

В компетенции выпускников программ психолого-педагогического направления не входит решение задачи по информированию обучающихся о проблемах, связанных буллингом и кибербуллингом, организацией мер по мониторингу образовательной среды. Заимствование иностранного опыта, в частности программ OBPP, KiVa или PA из зарубежной практики, также не может способствовать решению проблем буллинга в отечественных условиях, прежде всего ввиду их периодичности и, что не менее важно, значительности финансовых затрат на решение проблемы подобным образом.

Считаем важным обеспечить условия для материально-технического оснащения учебных заведений с целью преподавания основ коммуникации в образовательных учреждениях всех уровней.

Современная практика противодействия буллингу и кибербуллингу реализуется информационными технологиями. Профилактика и противодействие буллингу в образовательных организациях осуществляется в сети Интернет благодаря целому ряду проектов с использованием информационных технологий.

Во-первых, проекты, в рамках которых преимущественно используется технология «телефона доверия», но их работа сопровождается информационно-просветительскими ресурсами (Всероссийский Детский телефон доверия: психологическое консультирование, экстренная и кризисная психологическая помощь для детей в трудной жизненной ситуации, подростков и их родителей; Федеральная круглосуточная горячая линия по оказанию психологической помощи студенческой молодежи Министерства науки и высшего образования Российской Федерации и ряд иных проектов, реализованных на региональном и муниципальном уровне).

Во-вторых, проекты, направленные на повышение уровня квалификации работников сферы образования и социальной поддержки (Антибуллинговая программа федерального научно-методического центра в области психологии и педагогики толерантности «Каждый важен»; Учебно-методический центр Петербургского государственного бюджетного учреждения «Городской центр социальных программ и профилактики асоциальных явлений среди молодежи «КОНТАКТ» и ряд иных образовательных программ и учреждений имеющих соответствующие образовательные программы).

В-третьих, информационные проекты, направленные на методическую поддержку субъектов профилактики кибербуллинга, мониторинг кибербуллинга (Автономная НКО «Центр изучения и сетевого мониторинга молодежной среды»; Автономная НКО помощи детям «Благотворительная организация «Журавлик» и проект Травли.Net; Дети России онлайн – сайт проектов Фонда Развития Интернета по вопросам социализации детей и подростков в развивающемся информационном обществе, а также проблемам их безопасности в современной инфокоммуникационной среде; Проект «ВКонтакте» «Останови травлю!»; Проекты Лиги безопасного Интернета и ряд проектов иных некоммерческих и коммерческих структур).

В-четвертых, проекты реализующие игровые методики обучения детей методам противодействия буллингу (Игра для подростков о буллинге «Анимагии» студии игровых решений Фонда социального развития «Полдень», Сайт «Классныеигры.рф». Интерактивная онлайн-игра для подростков, обучающая эффективным стратегиям противостояния травле (буллингу) «Тренажер для смелых» (12+) и ряд иных игровых проектов).

В-пятых, проекты, направленные преимущественно на психологическое консультирование детей и молодежи (Кабинет онлайн-консультирования для подростков и молодежи «ПроПсиТин»; Ресурс бесплатной психологической и информационной помощи подросткам до 18 лет «ПомощьРядом.рф»; Ресурс бесплатной психологической онлайн-помощи подросткам и молодежи до 23 лет «ТвояТерритория.онлайн» и ряд иных проектов, реализующих консультирование по психологическим проблемам).

Преодоление проблем, связанных с буллингом, не всегда позволяет обеспечить точечную работу с конкретным ребенком. Работа организаций, указанных выше, не всегда позволяет преодолеть первопричины буллинга и кибербуллинга. Работа большинства указанных выше организаций носит фрагментарный характер, поскольку они решают ограниченное количество задач или проявляют свою активность исключительно на региональном уровне, даже решая комплексные задачи по профилактике и противодействию буллингу.

Проблема, с нашей точки зрения, заключается в том, что службы психологической поддержки достаточно медленно изменяются, адаптируясь под условия коммуникации, свойственные детям и подросткам [Макарова, Лукьянец 2019, c. 19], которые, как замечают исследователи, в большей степени склонны использовать чаты социальных сетей, нежели традиционную телефонную связь или сайты [Шариков, Ерофеев 2019, c. 184].

Стратегический вектор развития коммуникации психологических служб поддержки задает Проект «ВКонтакте» «Останови травлю!», который сосредоточен на использовании чатов, функционирующих в социальной сети «ВКонтакте», как средства выявления и противодействия буллингу в информационной среде. Подобное приближение к конечному получателю поддержки позволяет существенно упростить коммуникацию, повысить эффективность взаимодействия службы поддержки и лица, подвергшегося негативному влиянию, обращающегося за психологической поддержкой. Позитивно мы склонны оценивать интерактивные практики работы с детьми, которые заключаются в создании игр.

Возможно совершенствование практики взаимодействия с детьми через использование мессенджера «Телеграмм», предлагающего широкие возможности для создания чат-ботов, которые могут предоставлять информационную поддержку различных типов участников образовательного процесса.

Считаем необходимым сосредоточиться на следующих ключевых видах пользователей чат-бота: обучающиеся; педагоги; родители; сотрудники образовательных учреждений и иные пользователи.

Для каждой из подгрупп пользователей можно предусмотреть следующие виды задач:

– видео- и аудиолекции, связанные с работой по предупреждению, профилактике и противодействию буллингу и кибербуллингу;

– возможность ответа на наиболее распространенные вопросы от различных групп пользователей в автоматическом режиме чат-ботом в зависимости от специфических потребностей участников образовательного процесса, которые возникают в рамках реализации задач по противодействию буллингу и кибербуллингу;

– возможность консультации со специалистом-психологом;

– использования игровых практик и упражнений, обучающих медитации, дыхательным техникам и иным практикам снижения стресса, которые позволят повысить уровень психологического благополучия пользователей, а в случае использования непосредственно после конфликта – снизить уровень напряженности.

Безусловно, подобный индивидуальный подход к консультированию участников образовательного процесса может сопровождаться и иным функционалом бота, включая прохождение тестов, оповещение о необходимости обратиться к специалисту, помощь в подборе специалиста для консультирования. Современные чат-боты могут распознавать проблемы обращающихся на основе слов-маркеров, указывающих на психологическое состояние или потребности пользователя [Строев, Тихонов 2022, c. 625]; они предлагают анонимность и позволяют адаптировать процесс решения проблем, связанных с буллингом и кибербуллингом, к условиям, в которых находится индивид.

Мы видим возможным внедрение подобных ботов в работу организаций, реализующих профилактику асоциальных явлений, образовательных организаций и организаций, занимающихся противодействием кибербуллингу. Особую ценность подобные боты, как мы считаем, могут представлять с учетом специфики работы образовательной организации, и расширения функционала сотрудников, ответственных за работу по решению воспитательных задач, обеспечению психологического комфорта обучающихся.

 

Заключение

Проблема противодействия буллингу и кибербуллингу в текущих условиях является актуальной, поскольку академическое сообщество и практикующие специалисты активно ищут новые средства преодоления негативных проблем образовательной среды. Так, например, исследователи из сферы права предлагают совершенствование ответственности за проявление буллинга; исследователи из психолого-педагогической сферы активно предлагают кадровые, административно-кадровые, методические и технологические решения. Однако преодоление проблемы буллинга может быть связано исключительно с комплексным совершенствованием системы противодействия буллингу.

Заимствование зарубежного опыта или активное развитие медиации в образовательных организациях, а также совершенствование правового регулирования ответственности за буллинг не могут стать универсальным решением проблемы. В ходе исследования были предложены введение предмета «Основы коммуникации» в образовательных организациях и подготовка компетентных в вопросах противодействия буллингу и кибербуллингу специалистов.

Перспективным инструментом, который может быть внедрен в работу образовательных учреждений, являются чат-боты, которые позволят решить задачу сбора информации о буллинге, информирования участников образовательных процессов о специфике буллинга, минимизации распространения практик буллинга, а следовательно, эффективно решать актуальные задачи.

About the authors

A. V. Lapenko

Moscow psychologic-social university

Author for correspondence.
Email: anna_lapenko@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-9100-0695

postgraduate student

Russian Federation, 9 а, 4th Roshchinsky Passage, Moscow, 115191, Russian Federation

References

Supplementary files