Composition of the regional Councils of the Middle Volga regions (1947–1953)

Full Text

Введение

Согласно Основному закону РСФСР 1937 г., на местные советы возлагалось решение множества задач. Эти советы «руководили культурно-политическим и хозяйственным строительством на своей территории, устанавливали местный бюджет, руководили деятельностью подчиненных им органов управления, обеспечивали охрану государственного порядка, содействовали усилению обороноспособности страны, обеспечивали соблюдение законов и охрану прав» (Конституции и конституционные акты 1940, с. 274). В послевоенный период (1945–1953 гг.) возложенные на местные органы власти решения вышеуказанных проблем осложнялось послевоенной разрухой в стране, а также нуждой – на начальном этапе – в переводе советской промышленности в мирное русло. В связи с этим возникает вопрос, из кого в этот период был сформирован депутатский корпус местных советов, которые являлись самыми представительными органами власти? Насколько опытными были представители депутатского корпуса местных советов? На кого были возложены столь сложные задачи восстановления народного хозяйства? В этом исследовании нами была совершена попытка отчасти ответить на эти вопросы.

На современном этапе историографии тема местных советов подвергается не столь интенсивному изучению, чем прежде. Можно отметить ряд диссертационных исследований посвященных местным советам различных регионов РСФСР. В 2003 г. была защищена исследователем С.О. Гавриловым докторская диссертация, посвященная теме местных советов. Рассматривая итоги выборов в местные советы I созыва (1939 г.), автор отмечает, что в советы пришли новые люди, многие из которых были фактически не подготовлены к исполнению депутатских обязанностей (Гаврилов 2003, с. 22). Также можно выделить диссертационные исследования, основанные на материалах Среднего Поволжья (Морозкина 2004; Филимонова 1992). В указанных работах авторы уделяли внимание деятельности советов в области здравоохранения, изучали вопросы развития местными органами власти региональной промышленности и улучшения социально-бытовых условий поволжских рабочих. А.И. Назарова в своем диссертационном исследовании изучает вопрос формирования городских советов Чувашской АССР позднесталинского и хрущевского периодов. В частности, исследователь Назарова утверждает, что начиная с 1950 г. сменяемость в горсоветах Чувашской АССР была не такой заметной, что позволило соблюдать преемственность в работе, передавая опыт и знания одного созыва депутатов другому (Назарова 2005, с. 19). На современном этапе историографии анализ составов местных советов проводился в исследованиях Л.Н. Метелкиной и Г.В. Удавихина [Метелкина 2019; Удавихин 2014]. В ходе исследований были выявлены коллективные портреты депутатов местных советов Иркутского и Пермского регионов. Правовую основу, регулирующую местные советы в послевоенный период, изучают целый ряд исследователей [Местные Советы… 2016; Палазян 2012; Палазян, Дудников 2012; Попов, Упоров, Штруба 2015; Упоров 2017]. Исследуя данную проблему, авторы утверждают, что в основном законодательная база деятельности местных советов депутатов трудящихся в РСФСР, будучи сформированной в предвоенное время, в послевоенный период в целом не претерпела существенных изменений [Местные Советы… 2016, с. 22–23].

В ходе исследования нами был использован просопографический метод, который позволил из разрозненных биографических данных депутатов областных советов, находящихся в отчетах мандатных комиссий, составить более четкое представление об изменениях, происходивших в депутатском корпусе областных советов первых трех послевоенных созывов (II–IV созывы). Впоследствии по результатам проведенного анализа нам удалось составить коллективный портрет депутатов областных советов регионов Среднего Поволжья.

Анализ состава областных советов депутатов трудящихся

Всего в послевоенный период прошли три выборные кампании (1947, 1950, 1953). Окончание выборной кампании в послевоенной РСФСР означало скорое проведение I сессии областного совета. Важным для местных органов власти данное мероприятия делает тот факт, что в рамках I сессии избиралась мандатная комиссия, которая проверяла и рассматривала все материалы, которые ей предоставлялись областной избирательной комиссией: протоколы регистрации кандидатов в депутаты и протоколы голосования окружных избирательных комиссий. При оценке завершившихся выборов мандатная комиссия подтверждала, что в каждом избирательном округе региона выборы прошли согласно нормам Основного закона РСФСР и Положению о выборах, которое во многом повторяло статьи Конституции. Следующим важным вопросом, рассмотренным на сессии, был вопрос формирования исполнительного комитета и избрание постоянных комиссий при нем.

Прежде чем перейти непосредственно к анализу составов областных советов II–IV созывов, нужно уточнить количество избираемых депутатов. Нами было установлено, что состав куйбышевского областного Совета имел тенденцию расширяться на всем протяжении рассматриваемого нами послевоенного периода, тогда как Ульяновский областной совет был в этом плане более консервативен и сохранял свой депутатский корпус в количестве 101 депутата на протяжении первых трех послевоенных созывов. Состав Куйбышевского областного совета после выборов 1947 г. составлял 152 депутата, после выборов следующего созыва областной совет расширился до 160 депутатов и в 1953 г. вновь увеличился до 172 депутатов.

При анализе состава областных советов по национальному признаку было обнаружено, что в Ульяновском совете подавляющее большинство занимали депутаты русской национальности. Отчеты мандатной комиссии и отдела кадров облисполкома показывают следующий результат: русские – 93 депутата (92,08 %), по 2 представителя от татар, украинцев, а также 1 белорус, 1 армянин, 1 мордвин и 1 чуваш (ГАНИУО. Ф. 8. Оп. 5. фД. 272. Л. 1–10; Ульяновская правда. 1948. 9 января). Аналогичные цифры обнаруживаются и в составе Ульяновского областного совета III созыва, где русскими по национальности были 87 депутатов (86,14 %), 5 депутатов татарской национальности (4,95 %), по 3 представителя от украинцев и чувашей, 2 депутата мордвина и 1 белорус (Ульяновская правда. 1951. 7 января). В национальный состав областного совета, избранного в 1953 г., входили депутаты 5 национальностей. Как и в предыдущих созывах областного совета, большую часть избранных депутатов составляли депутаты русской национальности: 88 (81,13 %), по 4 представителя татарской и украинской национальности (по 3,96 %), 3 представителя мордовской национальности и 2 депутата чувашской (Ульяновская правда. 1953. 4 марта). Данные по национальному составу Куйбышевского областного совета II–IV созывов не обнаружены. Всего в составе Куйбышевского областного совета было представлено 8 национальностей, проживающих на территории данного региона (ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 1597. Л. 100).

При анализе возрастного состава Ульяновского областного совета II созыва нами было выяснено, что самая большая возрастная группа депутатов была в возрасте от 35 до 44 лет, в ней находилось 55 чел. (54,46 %). Самая малая возрастная группа от 21 до 24 лет насчитывала всего 5 чел. (4,95 %). Похожие показатели можно обнаружить в Куйбышевском областном совете II созыва:здесь представительство депутатов в возрасте от 35 до 44 лет было 50,66 % от общего числа. Особенностью данного состава является и тот факт, что в нем были представлены депутаты в возрастной группе младше 20 лет в количестве 2 чел. (1,98 %). Представительство столь юных депутатов было уникальным случаем для составов Куйбышевского и Ульяновского областных советов II–IV созывов (ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 1597. Л. 101). Самая представительная возрастная группа в последующих созывах остается прежней, но становится заметным некоторое уменьшение доли депутатов данного возраста в областных советах IV созыва. Так, в Куйбышевском и Ульяновском областных советах III созыва депутатов данной возрастной категории было 49,38 и 49,5 % соответственно, а для IV созыва характерны следующие показатели: Куйбышевский совет – 38,95 %, Ульяновский – 38,61 %.

Одним из критериев, учитывающихся при подборе кандидатов в депутаты местных советов, было наличие партийного билета. Норма общего количества беспартийных в составах местных советов была в пределах 30–40 % (ГАНИУО. Ф. 8. Оп. 10. Д. 244. Л. 34–35). Зачастую в случае областных советов Среднего Поволжья этот показатель несколько снижался. По Ульяновскому областному совету данные выглядят следующим образом: во II созыве было 26 чел. беспартийных (25,74 %), 32 депутата (31,68 %) были беспартийными в III созыве, и в IV созыве их процентный показатель вновь падает до 25 (24,75 %). Если кратко проанализировать данные по Куйбышевскому областному совету, то количество беспартийных, находящихся в его составах, варьируется от 26 до 30 % (ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 1597. Л. 97–104; ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 1900. Л. 88–96; ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 2190г. Л. 107–115).

В изучаемых нами составах советов послевоенного периода была обнаружена закономерность в виде повышения образовательного уровня депутатов областных советов. Указанная нами закономерность проявилась в том, что количество депутатов с высшим образованием как в Куйбышевском, так и в Ульяновском областных советах на временном промежутке от 1947 до 1953 г. (период от II созыва к IV созыву) увеличилось примерно на 7 %. Куйбышевский областной совет II созыва имел в своем составе 31,58 % депутатов с высшим образованием, а в IV созыве данный показатель поднялся до 38,95 % от общего числа. Похожее явление можно обнаружить и в Ульяновском областном совете, где в 1947 г. депутатов с высшим образованием было 32,67 против 39,61 % депутатов в составе IV созыва. Параллельно с вышеуказанным произошло и увеличение количества депутатов, имеющих среднее образование, как в Куйбышевском, так в Ульяновском областном совете – на 10,5 и 2 % соответственно.

В местных советах женщины-депутаты присутствовали наряду с мужчинами, но их количество уступало мужской части депутатского корпуса. В ходе исследования не было выявлено какой-либо тенденции к увеличению или, наоборот, к уменьшению представительства женщин в местных советах. Самый большой показатель депутатов женского пола по отношению к общему числу депутатов был зафиксирован в Ульяновском областном совете III созыва (1950 г.) и равен 35 женщинам депутатам, или 34,65 %. Самая малая доля женщин была представлена в IV созыве Куйбышевского совета и равнялась 48 депутатам, или 27,91 %. Процентное соотношение депутатов мужчин колебалось от 65 до 72 %. В советский период наличие в местных органах власти женщин, участвующих в политической жизни своей страны, было скорее пропагандистским орудием в руках партии. Зачастую отмечалось, что в советской стране женщина является полноправным и активным участником политической, государственной и общественной жизни. За всем этим скрывался реальный факт, что «практически бесконтрольная власть была все больше сосредоточена в руках бюрократического аппарата» [Куликова 2001, с. 240–241].

Еще одним важным критерием, по которому мы исследовали составы областных советов депутатов трудящихся, является социальное положение депутатов. Из отчетов мандатных комиссий прослеживается тенденция увеличения количества служащих среди депутатов областных советов во II–IV созывах. В Куйбышевском областном совете в 1947 г. служащих было представлено 53,95 % депутатов, в следующем созыве данный показатель повысился до 76,88 %. Состав IV созыва обнаружил максимальное значение данного показателя в 78,49 %. Таким образом, доля служащих в Куйбышевском областном совете увеличилась на 24 % в послевоенный период. В Ульяновском областном совете доля служащих также возросла после незначительного спада в составе III созыва с 55,45 до 77,23 %, т. е. увеличение доли служащих практически произошло на 22 %.

Депутатами Куйбышевского областного совета II созыва было избрано 45 руководящих работников областных государственных, партийных и общественных организаций и учреждений, 34 руководящих работника городских и районных советских, партийных и общественных учреждений, или 51,97 %. В 1950 г. в составе III созыва их доля возросла до 90 чел., или 56,25 %, а в составе IV созыва их было в общей сложности 98 депутатов с опытом в руководящей сфере, или 56,98 % от общего числа.

В Ульяновский областной совет III созыва было избрано 32 руководящих работника областных партийных и советских органов, 18 городских и районных руководящих работника партийных и советских органов, 4 руководителя предприятий, 2 председателя сельсоветов. В общем итоге доля депутатов, занимающих руководящие должности, равнялась 55,45 %. В составе депутатов Ульяновского областного совета IV созыва опытных руководителей различного уровня и депутатов, имеющих опыт работы в местных органах власти, в общей сложности было 56 депутатов. В эту категорию входили: партийные и советские работники, председатели колхозов, директора совхозов и МТС, руководители хозяйственных организаций и предприятий (Ульяновская правда. 1953. 4 марта).

Некоторая часть народных избранников была награждена почетными званиями, орденами и наградами. В числе депутатов областного совета II созыва – один Герой Советского Союза, один лауреат Сталинской премии, 3 депутата Верховных Советов СССР и РСФСР. 63 депутата имеют правительственные награды – ордена и медали СССР (Ульяновская правда. 1948. 9 января). Данными о депутатах III созыва, имеющих почетные звания и награды, мы не обладаем. В IV созыве имелись два героя Социалистического Труда, 6 депутатов Верховных Советов СССР и РСФСР, 79 чел. награждены орденами и медалями СССР (Ульяновская правда. 1953. 4 марта). Куйбышевский областной совет II созыва также имел в своем составе 3 героев Социалистического Труда; 141 депутат, или 92,7 %, награжден орденами и медалями Советского Союза за выдающие заслуги перед Родиной (ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 1597. Л. 99). Несколько повысилось количество депутатов, награжденных почетными званиями и знаками отличия. В составе депутатского корпуса областного совета III созыва было 5 героев Социалистического Труда, 1 Герой Советского Союза и 144 депутата, или 90 %, награждены орденами и медалями (ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 1900. Л. 90). Следующий, IV созыв в своем составе насчитывал 149 чел., или 87 %, награжденных медалями и орденами. Среди депутатов находились 4 героя Советского Союза и Социалистического Труда, 2 лауреата Сталинской премии (ЦГАСО. Ф. Р-2558. Оп. 7. Д. 2190г. Л. 111).

Стоит также отметить количество депутатов, повторно избранных в областные советы. В 1950 г. в Куйбышевский областной совет было переизбрано 72 депутата, в составе IV созыва число переизбранных депутатов было равно 84. Все эти факты говорят о том, что в составах областных советов имелась большая группа депутатов с опытом работы на руководящих должностях, а также имеющих представление о работе местных органов власти, таких как областные советы.

Заключение

В ходе нашего исследования было выяснено, что большинство депутатов были русскими по национальности. В процентном соотношении наблюдается незначительное снижение доли русских депутатов приблизительно на 5 %. Лишь незначительная часть депутатов была избрана от народов Среднего Поволжья (мордва, чуваши, татары), а также из народов союзных республик – украинцы, белорусы, армяне. Данные выводы, как уже говорилось выше, мы составили на основе данных по Ульяновской области, но есть возможность предположить, что данные, характеризующие национальный состав Куйбышевского областного совета, не будут сильно разниться. Национальный состав депутатского корпуса в целом соответствовал территориальному национальному составу исследуемых нами регионов. Взглянув на возрастной состав областных советов изучаемого нами периода, можно сделать вывод, что самая представительная группа депутатов находится в возрасте 35–44 лет. Количество беспартийных депутатов II–IV созывов приблизительно равнялось 25–32 % от общего числа депутатов. В областных советах количество беспартийных депутатов в процентном исчислении зачастую было меньше 30 %. Это также характерно, в частности, и для составов Иркутского региона, что подтверждается исследованием Л.Н. Метелкиной [Метелкина 2019, c. 190]. При анализе данных мандатных комиссий обнаруживается тенденция к увеличению образованности депутатов областных советов исследуемых нами регионов. Возможно, увеличение количества депутатов с высшим образованием в этих регионах было связано с расширением сети вузов, а также увеличения количества выпускников-специалистов по сравнению с предыдущими годами [История Самарского 2000, с. 141, 172].

В депутатском корпусе областных советов II–IV созыва регионов Среднего Поволжья количество женщин-депутатов никогда не превышало 35 % от общего числа депутатов. Явной тенденции по изменению количества женщин-депутатов для исследуемых нами регионов не обнаружено.

В составы областных советов избиралась немалая часть депутатов, имеющих опыт на руководящих должностях в областных государственных, партийных и общественных учреждениях и организациях, руководители предприятий, председатели сельсоветов, инженеры, работающие непосредственно на производстве, ученые и военные. Как было выяснено в ходе исследования, группа депутатов, занимающая руководящие должности вне областного совета, постоянно незначительно увеличивалась. Их доля от общего числа депутатов колебалась в районе 52–57 %. Следовательно. значительная часть депутатов имела некоторый опыт работы в органах власти и народного хозяйства.

Обобщая вышесказанное, мы составили коллективный портрет депутата областного совета регионов Среднего Поволжья. Коллективный портрет депутата Ульяновского и Куйбышевского областных советов II–IV созывов выглядит следующим образом: мужчина, русский, член партии ВКП(б), в возрасте 35–44 лет, по социальному положению служащий, образование имеет высшее или среднее и, скорее всего, опыт работы в партийных или советских органах власти, награжден правительственной наградой.

About the authors

A. G. Gorbunov

Author for correspondence.
Email: art89084870505@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-5369-3507

postgraduate student of the Department of Russian History

References

Supplementary files