Certain problems of pledging of issuer’s options

Full Text

В современной цивилистике дискуссионным является вопрос относительно правовой природы эмиссии ценных бумаг. Важность данной проблемы обусловлена необходимостью изучения сущности эмиссии как явления, что оказывает непосредственное влияние на развитие как теории, так и юридической практики. В науке гражданского права существует несколько подходов к определению правовой природы эмиссии ценных бумаг. Первый подход основан на понимании эмиссии ценных бумаг как сделки. Так, М.И. Брагинский рассматривает эмиссию как одностороннюю сделку, в отличие от договора: «Договор... представляет собой двух- или многостороннюю сделку. В этом качестве договор противостоит односторонним сделкам, примерами которых могут быть, в частности, и эмиссия ценных бумаг, и завещание, и разнарядка покупателя или поставщика. Все эти сделки относятся к числу односторонних, поскольку для их совершения в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны...» (Брагинский 1997, 13). Сходной позиции придерживается В.К. Андреев, также квалифицирующий эмиссию ценных бумаг как одностороннюю сделку (Андреев 1998, 61). Сущность второго подхода в том, что эмиссия ценных бумаг – совокупность юридических фактов. Данный подход был предложен И.В. Редькиным: эмиссия ценных бумаг рассматривается им как совокупность одно- и многосторонних сделок, а также административных актов, совершаемых в предписываемой законодательством форме и последовательности (процедура эмиссии), объединенных общим намерением эмитента выпустить ценные бумаги в обращение (Редькин 1997, 21). Близкую позицию занимает Л.Р. Юлдашбаева, которая хотя и не дает определения понятия эмиссии ценных бумаг, однако при анализе перечня этапов эмиссии ценных бумаг относит принятие эмитентом решения о выпуске эмиссионных ценных бумаг к односторонней сделке, регистрацию выпуска – к административному акту, размещение ценных бумаг – к договору (Юлдашбаева 1999, 136–137). К сторонникам данного подхода относятся также Д.В. Ломакин, А.Ю. Синенко, Г.Н. Шевченко (Ломакин 2008, 181–184; Синенко 2002, 14–28; Шевченко 2006, 112–115). Таким образом, с учетом времени выхода в свет научных трудов, содержащих приведенные выше подходы, можно говорить об эволюции научных взглядов относительно определения правовой природы эмиссии: от сделки, которая представляет собой отдельный юридический факт, до фактического состава – совокупности юридических фактов. Относительно первого подхода, высказанного М.И. Брагинским и В.К. Андреевым, на наш взгляд, необходимо отметить следующее. Еще дореволюционные цивилисты пришли к выводу, что в случае односторонней сделки достаточно волеизъявления одного лица для возникновения, изменения или прекращения правоотношения (Анненков 1901, 401; Шершеневич 2005, 77–79). Впоследствии данное положение было воспринято как цивилистической доктриной, так и отечественным законодательством. В первой части Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что для совершения односторонней сделки необходимо и достаточно выражения воли одной стороны (пункт 2 статьи 154)¹. Если исходить из статей 17 и 19 Федерального закона от 22 апреля 1996 года № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» (далее по тексту – Закон «О рынке ценных бумаг»), воля эмитента на осуществление эмиссии ценных бумаг выражается посредством принятия уполномоченным органом юридического лица решения о размещении ценных бумаг². Следует согласиться с тем, что орган юридического лица – его составная часть, которая в рамках определенной законодательством и учредительными документами компетенции формирует и выражает во вне волю юридического лица, реализуя его правоспособность. Однако в таком случае одного решения уполномоченного органа эмитента о размещении ценных бумаг для осуществления эмиссии ценных бумаг, результатом которой является введение ценных бумаг в оборот (после чего имеет место их обращение), явно недостаточно. Как следует из пункта 1 статьи 19 Закона «О рынке ценных бумаг», следующим этапом после принятия решения о размещении ценных бумаг уполномоченным органом эмитента является утверждение решения о выпуске эмиссионных ценных бумаг, которое осуществляется также органом эмитента согласно его компетенции, а затем, по общему правилу, – регистрация выпуска эмиссионных ценных бумаг Банком России, после которой допустимо их размещение, в ходе которого эмиссионные ценные бумаги вводятся в оборот. Именно размещение, определяемое в статье 2 Закона «О рынке ценных бумаг» как отчуждение эмиссионных ценных бумаг их первым владельцем путем заключения гражданско-правовых сделок, порождает субъективные гражданские права и обязанности эмитента и приобретателей ценных бумаг. Таким образом, воли и волеизъявления одного эмитента для осуществления эмиссии ценных бумаг явно недостаточно. Необходима воля и соответствующее волеизъявление со стороны еще как минимум одного субъекта – приобретателя эмиссионных ценных бумаг. В большинстве же случаев (за исключением эмиссии облигаций Банка России – статья 27.5.1. Закона «О рынке ценных бумаг») эмиссия ценных бумаг сопряжена с вмешательством третьего субъекта — государства, поскольку Законом «О рынке ценных бумаг» предусмотрена регистрация выпуска эмиссионных ценных бумаг Банком России. Участие государства в соответствующих правоотношениях реализуется посредством издания соответствующего индивидуального административно-правового акта, подтверждающего факт регистрации. В науке административного права индивидуальный административно-правовой акт рассматривается как юридическая форма реализации задач и функций исполнительной власти, официальный документ, оформляющий одностороннее властное волеизъявление, принимаемый органом власти, содержащий индивидуальное юридическое решение по вопросам, касающимся конкретного гражданина, юридического лица, а также служащего управленческого аппарата данного органа, равно как иного органа, включенного в систему ведения субъекта, принимающего данный акт (Попова 2005, 61–266; Хаманева 2005, 287–293). В цивилистической науке справедливо отмечается, что административные акты могут оказывать воздействие на движение гражданских правоотношений, однако их необходимо отличать от сделок (Агарков 1946, 52; Красавчиков 2005, 178–182; Новицкий 1954, 13–14; Рожкова 2006, 37–40). С учетом определения индивидуального административно-правового акта, приведенного выше, его нельзя рассматривать ни в качестве сделки, ни как часть односторонней сделки. Таким образом, если принять подход М.И. Брагинского и В.К. Андреева, согласно которому эмиссия ценных бумаг представляет собой одностороннюю сделку, то из нее требуется исключить индивидуальный административно-правовой акт, принимаемый при регистрации выпуска ценных бумаг. Исключение указанного индивидуального административно-правового акта из числа этапов эмиссии ценных бумаг противоречит не только содержащимся в статье 19 Закона «О рынке ценных бумаг» нормам. Оно не соответствует основополагающей цели законодательства о рынке ценных бумаг, которая признана в нашей стране (Зенькович 2007, 37–41), – созданию эффективной системы контроля за эмитентами со стороны уполномоченных органов власти, которая реализуется в том числе и посредством регистрации выпуска эмиссионных ценных бумаг. В юридической литературе выдвигаются также иные аргументы, опровергающие квалификацию эмиссии ценных бумаг в качестве односторонней сделки. Таким образом, мы не можем согласиться с подходом М.И. Брагинского и В.К. Андреева, в соответствии которым эмиссия ценных бумаг является односторонней сделкой. Что касается второго подхода к определению правовой природы эмиссии ценных бумаг как фактического состава, полагаем, что его следует признать наиболее обоснованным. Вместе с тем данный подход, на наш взгляд, требует дальнейшего углубления с учетом того, что эмиссия ценных бумаг характеризуется определенными сущностными чертами. Первой характеристикой эмиссии ценных бумаг является структурированность действий, которые совершаются субъектами правоотношений, складывающихся при эмиссии ценных бумаг. Данное свойство вытекает из статей 2, 19 Закона «О рынке ценных бумаг». В цивилистической литературе также обоснованно указывается на то, что элементы сложного фактического состава, лежащего в основе каждого выпуска ценных бумаг, накапливаются в строго определенной законом последовательности. Данный вывод подтверждается статьей 2 Закона «О рынке ценных бумаг», согласно которой эмиссия ценных бумаг определена как последовательность действий эмитента и иных лиц по размещению эмиссионных ценных бумаг. Из пункта 1 статьи 19 Закона «О рынке ценных бумаг» следует, что при эмиссии ценных бумаг в определенной последовательности совершает действия не только эмитент ценных бумаг. Действия регистрирующего органа (в качестве которого выступает Банк России) в связи с регистрацией выпуска эмиссионных ценных бумаг также совершаются в определенной последовательности, что подтверждается положениями статьи 20 Закона «О рынке ценных бумаг». Иные участники правоотношений, складывающихся при эмиссии ценных бумаг, например, приобретатель ценных бумаг при их размещении, совершают действия в связи с размещением эмиссионных ценных бумаг в определенной последовательности. Согласно пункту 2 статьи 24 Закона «О рынке ценных бумаг» по общему правилу эмитент имеет право начинать размещение эмиссионных ценных бумаг только после регистрации их выпуска. Соответственно, если эмитент и приобретатель ценных бумаг в нарушение установленного запрета заключат соответствующие сделки, то такие сделки будут являться оспоримыми в силу статьи 168 Гражданского кодекса РФ. Андеррайтер также вправе совершать юридические и фактические действия по размещению ценных бумаг эмитента по общему правилу лишь после регистрации выпуска ценных бумаг. Таким образом, из положений Закона «О рынке ценных бумаг» следует, что не только эмитент, но и иные субъекты правоотношений, складывающихся при эмиссии ценных бумаг, совершают действия в соответствии с последовательностью, установленной данным законом. Для действий участников правоотношений при эмиссии характерна структурированность. По этой причине, на наш взгляд, эмиссию ценных бумаг точнее определить как последовательность действий участников соответствующих правоотношений, которая направлена на введение эмиссионных ценных бумаг в оборот в целях их последующего обращения. Второй чертой эмиссии ценных бумаг, которая неразрывно связана с первой чертой, является стадийность действий, совершаемых участниками соответствующих правоотношений при эмиссии ценных бумаг. Этапы эмиссии, закрепленные в статье 19 Закона «О рынке ценных бумаг», предполагают не только структурированность действий, но и их соподчиненность, взаимообусловленность, направленность на реализацию одной цели – введения в оборот эмиссионных ценных бумаг для их последующего обращения. В юридической литературе на протяжении долгого времени идет спор о том, носит ли накопление элементов, т.е. юридических фактов, в рамках фактического состава юридически значимый характер. Одни ученые, в частности С.Ф. Кечекьян, О.А. Красавчиков, К.И. Комиссаров, пришли к выводу, что накопление элементов в фактическом составе не носит юридически значимого характера (Кечекьян 1958, 161–163; Комиссаров 1971, 73 и др.). Как указывал О.А. Красавчиков, лишь завершающий момент накопления состава представляет собой тот скачок, который и образует юридический состав. С другой стороны, такие исследователи, как О.С. Иоффе, И.Б. Новицкий, М.И. Брагинский, указывали, что накопление элементов фактического состава имеет юридически значимый характер (Иоффе 1949, 123; Брагинский 1967, 104 и др.). Вторая позиция основывается на том, что накопление каждого элемента влечет за собой правовое последствие в виде юридической возможности накопления следующего элемента. Если обратиться к эмиссии ценных бумаг как к фактическому составу, то, на наш взгляд, она представляет собой именно такой фактический состав, в котором накопление элементов имеет юридически значимый характер. Структурированность и стадийность действий, совершаемых участниками соответствующих правоотношений при эмиссии ценных бумаг, вызвана необходимостью строгой соподчиненности их действий, которая имеет юридическое значение. Как следует из статьи 19 Закона «О рынке ценных бумаг», по общему правилу не допускается переход к следующему этапу эмиссии до того, как был завершен предыдущий этап. Следующей чертой эмиссии ценных бумаг выступает ее целенаправленность на достижение определенного правового результата, а именно – на введение ценных бумаг в оборот. После размещения ценных бумаг (отчуждение их первым владельцам), которое и является введением ценных бумаг в оборот, имеет место их обращение, то есть заключение гражданско-правовых сделок, влекущих переход прав собственности на ценные бумаги, что следует из статьи 2 Закона «О рынке ценных бумаг». В цивилистической науке имеет место дискуссия относительно того, в какой момент возникает эмиссионная ценная бумага. Один подход основан на том, что эмиссионные ценные бумаги как объекты гражданских прав возникают в момент регистрации их выпуска (Рогов 2002, 8). Согласно другому подходу, эмиссионные ценные бумаги как объекты гражданских прав появляются не в момент регистрации их выпуска, а в момент отчуждения их первым приобретателям (Маковская 2000, 64 и др.). Если обратиться к положениям Закона «О рынке ценных бумаг», то по вопросу возникновения эмиссионных ценных бумаг мы обнаружим указания лишь в части 1 статьи 16.1., причем применительно даже не к эмиссионным ценным бумагам, а к имущественным и неимущественным правам, на которые распространяется правовой режим эмиссионных ценных бумаг. Анализ положений статей 19 – 27.5.3. Закона «О рынке ценных бумаг» показывает, что в качестве цели эмиссии ценных бумаг, имеющей юридическое значение, выступает их размещение и последующее обращение, то есть введение эмиссионных ценных бумаг в оборот, а не их возникновение. По нашему мнению, законодатель сознательно не использовал термин «возникновение» применительно к эмиссионным ценным бумагам. Правовое значение для эмиссионных ценных бумаг имеет не момент их возникновения, а момент их введения в оборот при размещении. Таким образом, спор о моменте возникновения эмиссионной ценной бумаги в значительной степени лишен смысла. Если же все-таки исследовать аргументы участников приведенной дискуссии о моменте возникновения эмиссионной ценной бумаги, то вторая позиция представляется нам более обоснованной хотя бы потому, что не во всех случаях выпуск ценных бумаг подлежит регистрации, что следует из статей 19, 27.5.1. Закона «О рынке ценных бумаг». Четвертой чертой эмиссии ценных бумаг является ее урегулированность императивными правовыми нормами, которые в значительной степени не оставляют места усмотрению участников соответствующих правоотношений. Данный вывод подтверждается положениями Закона «О рынке ценных бумаг»: статьи 17, устанавливающей требования к решению о выпуске ценных бумаг, статьи 20, регулирующей регистрацию выпусков ценных бумаг, статьи 25, содержащей требования относительно отчета (уведомления) об итогах выпуска эмиссионных ценных бумаг. В тех же случаях, когда соответствующие нормативные правовые акты содержат указания на возможность выбора управомоченным субъектом вариантов поведения при эмиссии ценных бумаг, выбор во многих случаях ограничивается вариантами, предусмотренными в соответствующем нормативном правовом акте. В науке гражданского права такое правовое явление получило наименование относительной формы диспозитивности (Красавчиков 2005, 66–67). В качестве примера относительной формы диспозитивности можно привести пункт 1 статьи 27.2. Закона «О рынке ценных бумаг», в котором содержится закрытый перечень способов обеспечения исполнения обязательств по облигациям с обеспечением. Конкретный способ обеспечения исполнения обязательств из числа установленных данной нормой эмитент вправе выбрать самостоятельно.

В качестве пятой черты эмиссии ценных бумаг следует рассматривать то, что одним из участников правоотношений, складывающихся при эмиссии ценных бумаг, выступает, как правило, субъект, наделенный властными полномочиями по отношению к не подчиненным ему субъектам. Таким субъектом согласно статьям 38, 42, 44, 44.1. Закона «О рынке ценных бумаг», выступает Банк России. Выявленные черты эмиссии ценных бумаг позволяют выделить несколько аспектов данного правового явления. Первый аспект – целевой. Эмиссия направлена на введение ценных бумаг в оборот, по этой причине она характеризуется целенаправленностью на достижение указанного юридически значимого результата. Второй аспект – структурно-содержательный. Действия, совершаемые участниками соответствующих правоотношений в рамках эмиссии, структурированные и стадийные, а также взаимообусловленные. Третий аспект – властный. Он вытекает, во-первых, из участия Банка России в эмиссии ценных бумаг, а во-вторых – из урегулированности соответствующих правоотношений преимущественно императивными правовыми нормами. С учетом изложенного эмиссия ценных бумаг, на наш взгляд, по природе представляет собой комплексный правообразующий фактический состав с последовательным накоплением элементов. В основе данного фактического состава лежит элемент-волеизъявление, а именно – принятие решения о размещении эмиссионных ценных бумаг уполномоченным органом эмитента согласно статье 19 Закона «О рынке ценных бумаг». Для возникновения правового последствия – введения ценных бумаг в оборот – элементы эмиссии ценных бумаг как фактического состава должны не только одновременно существовать, но и обязательно выдержать определенный порядок накопления в рамках фактического состава, который установлен законодательством. 

About the authors

Yakov А. Maksimkin

Samara National Research University

Author for correspondence.
Email: maksimkin.yaa@ssau.ru

сcandidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department of Civil and Business Law

Russian Federation

Viktorija V. Ryazanova

Samara National Research University

Email: ryazanovaviktoriya@yandex.ru

senior Lecturer of the Department of Civil and Business Law

Russian Federation

References

Supplementary files