О НЕКОТОРЫХ РАЗНОВИДНОСТЯХ КОРРУПЦИОННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В МОСКОВСКОМ ПРАВЕ XVI ВЕКА

Статья посвящена уголовно-правовой характеристике ложного обвинения с целью захвата чужого имущества как разновидности коррупционных преступлений, известных московскому средневековому праву XVI в. На основе анализа публично-правовых актов (уставных и губных грамот), законодательных (Псковской Судной грамоты, Судебника 1550 г.) и иных источников (записок иностранцев о Московском государстве XVI в.) обосновывается отнесение рассматриваемых составов корыстных уголовных правонарушений к группе преступлений коррупционной направленности. Схема преступного деяния предполагала, во-первых, наличие вторичного преступления – заведомо ложных показаний, как правило, от лица уже схваченного разбойника, который указывал на своих якобы «сообщников» из числа заведомо невиновных местных жителей. Во-вторых, изъятие посредством конфискации имущества, принадлежащего заведомо оговоренным и осужденным за соучастие в первичном преступлении. Приобретение части чужого имущества определяло корыстную мотивацию вторичного преступления. В-третьих, особо субъектный состав, ядро которого составляли представители судебной власти и другие должностные лица – своего рода организаторы и активные участники вторичного преступного посягательства. Именно в этом заключалось своеобразие анализируемого деликта, отличающегося такой социальноправовой особенностью, как соучастие во вторичном корыстном преступлении должностных лиц, реализующих свои полномочия в сфере правосудия.