Role of legal encouragement in improving the effectiveness of criminal proceedings

Full Text

Передовые стандарты уголовного судопроизводства свойственны демократическим обществам, допускающим на законодательном уровне сотрудничество с лицом, совершившим преступление. Такие государства пошли по пути формирования неформального состязательного уголовного процесса, в результате чего смогли минимизировать конфронтацию в уголовном судопроизводстве между сторонами и, как следствие этого, резко удешевить его [1, с. 924–925]. Укрепившийся в современном российском обществе социальный стереотип о заведомой виновности любого лица, привлекаемого к уголовной ответственности, и необходимости неминуемого возмездия детерминирует обвинительный уклон публичной функции государства в целом. Данная тенденция, в свою очередь, усложняет возможность применения альтернативных форм судопроизводства, позволяющих эффективно и гуманно снизить негативные последствия преступного посягательства, например посредством применения поощрительных норм уголовного процесса и упрощенных порядков разрешения уголовных дел. Представляется, что современное правосудие должно ставить своей главной задачей не наказание или исправление виновного, а восстановление прав человека, нарушенных совершенным преступлением, и социализацию привлеченного к уголовной ответственности лица. Еще в дореволюционной доктрине указывалось о том, что признание и защиту должны найти в уголовном суде два интереса, равно важные и священные: интересы общества, которое требует наказания виновного за совершенное им преступление, и интересы обвиняемого, личные права которого во имя того же общественного блага должны быть гарантированы от всяких посягательств, не вызываемых нуждами юстиции [2, с. 4]. Следовательно, основная задача государства – обеспечить защиту прав и законных интересов лица, пострадавшего от преступления, а равно защитить лицо от незаконного осуждения. И то и другое требует соответствующей законодательной базы, регулирующей порядок взаимодействия государства и гражданина в рамках уголовно-процессуальной деятельности. Данная законодательная база должна обеспечивать эффективность такого взаимодействия общества и государства в борьбе с преступностью. Интерес общества и индивида прорастает из социальных потребностей, опирающихся на основные ценностные ориентиры, в том числе транслируемые государством. В качестве таких ценностных ориентиров может рассматриваться справедливость реакции государства на противозаконное поведение членов общества, в том числе ее гуманное и милосердное начало. А также запрос общества на эффективное осуществление государством своей публично-распорядительной функции, обеспечивающей защиту прав и свобод каждого гражданина, вовлеченного в уголовное судопроизводство. В рамках современного российского процесса к наиболее существенным характерным чертам современной уголовно-процессуальной политики относят: гуманизацию уголовно-процессуального законодательства и практики его применения; демократизацию уголовно-процессуальных мер борьбы с преступностью; обеспечение законности и социальной справедливости при применении уголовно-процессуального закона; укрепление судебной власти, повышение независимости, авторитета и роли органов расследования и прокуратуры; использование общечеловеческих ценностей, достижений мировой цивилизации в уголовном процессе [3, с. 414–415]. Нам видится, что современному уголовному процессу требуется эффективный и результативный механизм уголовно-процессуального регулирования, направленный на решение имеющихся проблем не только правоприменительной практики, но и уголовно-процессуальной политики в целом. При этом необходимо отметить и запрос общества на максимальную гласность уголовно-процессуальной деятельности, в том числе для осуществления обществом социального контроля, под которым понимаются формы и способы воздействия, применяемые обществом и социальными группами для регулирования поведения входящих в них людей [4, с. 151]; с целью регуляции поведения в соответствии с социальными нормами [5, с. 491]. С точки зрения психологии реализация социального контроля осуществляется через системы санкций – мер воздействия, применяемых к индивиду, которые могут быть позитивными (поощрения, награды, одобрение, поддержка и др.) и негативными (различные формы наказания); официальными, формальными (опираться на законы, правовые акты) и неофициальными, неформальными (основываться на общественном мнении) [4, с. 152]. При этом приемы социального контроля включают поощрения, если поведение индивида соответствует принятым нормам и стандартам, и наказания, если оно отклоняется от них [4, с. 151]. Соответственно, эффективность уголовного судопроизводства обеспечивается в том числе посредством социального контроля, допускающего как поощрительные меры, так и негативные санкции. Эффективность – это оценочная категория, с помощью которой определяется уровень функциональности механизма индивидуального правового регулирования в динамическом состоянии [6, с. 105]. Эффективность процессуальных решений и норм права, как правило, понимается как соответствие между достигнутым результатом и той целью, для достижения которой принята правовая норма. Действенный, понятный и легкодоступный для гражданина процессуальный механизм, позволяющий, с одной стороны, в короткий срок разрешить уголовное дело, с другой стороны, с меньшими трудозатратами обеспечить защиту своих интересов и получить требуемую сатисфакцию, повышает уровень доверия населения к правоохранительной и судебной системе в целом, способствуя формированию эффективного уголовного судопроизводства и укреплению позиции государства. Вместе с тем несоответствие существующего процессуального механизма разрешения уголовных дел современным представлениям об эффективности и целесообразности любой направленной деятельности является препятствием для прогрессивного видоизменения уголовного процесса. Равно как и излишняя заформализованность правоприменительного процесса не только деструктивно влияет на публичную функцию государства, но и не соответствует требованиям современного общества, имеющего запрос на разумное правовое пространство, максимально и продуктивно обеспечивающее защиту основных прав и свобод его членов. Исходя из этого, согласимся, что возникновение и эволюция правовых форм поощрения, их качественное изменение и количественный рост всегда были зависимы, производны от состояния базисных отношений [7, с. 39]. Полагаем, что в настоящее время возрастает запрос общества и государства на упрощенный и ускоренный порядок разрешения однотипных уголовных дел, то есть на функциональность и рациональность уголовного судопроизводства. Данная тенденция направлена не только на допущение льготного исполнения государством публичной функции, но и на актуализацию идей гуманизма. Гуманизм в рамках упрощенных форм судопроизводства, на наш взгляд, проявляется в первую очередь государством, допускающим в рамках своего механизма борьбы с преступностью облегченный вариант разрешения некоторых категорий уголовных дел. Получая взамен ускорение рассмотрения уголовного дела без реализации публичных функций в полном объеме ввиду невынесения приговора (при освобождении от уголовной ответственности) или назначения наказания в минимальных размерах в связи с облегчением своей деятельности такой упрощенной формой судопроизводства, государство предоставляет гражданину возможность получения некоторых преимуществ по сравнению с обычным порядком уголовного судопроизводства. Полагаем, что эффективность правового пространства, сопровождающего жизнь общества и гражданина, предполагает работоспособность, функциональность и успешность процессуальных процедур и решений, принимаемых уполномоченными должностными лицами в рамках уголовно-процессуальной деятельности. Потребность в осуществлении целесообразной, то есть наиболее практически полезной и эффективной деятельности объективно присуща любому виду юридической деятельности. Игнорирование принципа целесообразности, отсутствие его четкого понимания и закрепления в законе привели к излишней формализации порядка производства по уголовным делам, к осуществлению нерациональной и неэффективной уголовно-процессуальной деятельности [8, с. 10]. Таким образом, требуется специальный действенный, результативный механизм уголовно-процессуального поощрения, направленный на решение имеющихся проблем не только правоприменительной практики, но и уголовно-процессуальной политики в целом. Полагаем, что и с точки зрения государства также имеется запрос на упрощение существующих процессуальных процедур уголовного судопроизводства, принимая во внимание не снижающееся количество уголовных дел, а также большой поток однотипных уголовных дел, затраты на разрешение которых не отвечают требованиям разумности и рациональности. В рамках современного российского процесса упоминается о трех важнейших стратегиях уголовного судопроизводства – рационализации процесса, противодействия преступности и защите прав участников уголовного судопроизводства [9, с. 193]. Рационализация всей существующей уголовно-процессуальной деятельности позволит, на наш взгляд, учесть как общественный запрос на эффективное правосудие по уголовным делам, так и интерес государства в оптимизации и удешевлении процессуальных процедур по несложным уголовным делам. То или иное государство и общество соотносит свои представления о тяжести деяния, мере наказания и цене возможной ошибки, учитывая, что упрощенное уголовное судопроизводство с отступлением от выработанных процедур содержит большие риски осуждения и наказания невиновного, чем обычная процедура, и, допуская эти риски, утрированно говоря, считает, что в принципе допустимо необоснованно заплатить штраф или отбыть условное наказание в виде нескольких месяцев, но совершенно недопустимо быть необоснованно наказанным за тяжкое преступление [10, с. 101]. Полагаем, что три вышеуказанных критерия – тяжесть деяния, мера наказания и цена возможной ошибки – являются взаимозависимыми и взаимобуславливающими постоянными величинами, определяющими не только основания дифференциации форм уголовного судопроизводства, но и социальную ценность уголовного судопроизводства в целом. В качестве критерия оценки социальной ценности уголовного судопроизводства указывается публичность как совокупность сбалансированных интересов личности, общества и государства [11, с. 53]. Полагаем, что ценностно-ориентационное единство общества и государства в рамках уголовно-процессуальной деятельности должно проявляться в общих представлениях о соотносимости вышеуказанных понятий, устанавливая тем самым их равновесие. Учитывая соотношение данных элементов, законодатель определяет содержательную сторону судопроизводства в целом: как материальной нормы (уголовного права), так и процессуальной (уголовного процесса); а также предусматривает требования для дифференциации форм уголовно-процессуальной деятельности, в том числе льготного процессуального порядка привлечения к уголовной ответственности и освобождения от таковой. Установленные законом условия и ограничения, при которых допускается упрощенный порядок разрешения уголовных дел (таких как особый порядок принятия судебного решения, сокращенное дознание, досудебное соглашение), строго зафиксированы в законе. Соответственно, применение данных упрощенных порядков не есть акт гуманизма или милосердия конкретного правоприменителя (должностного лица или судьи), право на льготное судопроизводство даровано законодателем каждому, кто соответствует установленным условиям, требованиям и ограничениям применения данных процедур. Таким образом, учитывая существующий общественный запрос, полагаем, что упрощение процедуры привлечения к уголовной ответственности и судебного разбирательства в целом является необходимым направлением для развития существующего правового режима. Стоит подчеркнуть, что в качестве конечной цели уголовного судопроизводства видится установление факта (отсутствия факта) существования уголовно-правового конфликта и его разрешение профессиональными участниками уголовного процесса, каждым в пределах своей уголовно-процессуальной функции, непрофессиональными его участниками – в пределах предоставленных каждому из них процессуальных прав по участию в разрешении уголовно-правового конфликта [12, с. 25]. Конфликт в уголовном судопроизводстве рассматривается как форма противоречия, представляющая собой высшую степень выражения данного противоречия, возникающего между сторонами при остром их противодействии друг другу, что обусловлено существенным различием интересов и целей у стороны обвинения и стороны защиты [13, с. 12]. Внедрение состязательности в уголовное судопроизводство влечет за собой признание конфликтного характера уголовного судопроизводства, несовместимости целей, преследуемых его участниками [14, с. 40]. В литературе отмечается, что первоначальный конфликт возникает в результате имеющего место конфликта с законом, в результате совершения противоправных действий. Поэтому основной путь снятия конфликта – это изменить отношение к совершенным противоправным действиям, нивелировать цель противоборства с органами, осуществляющими правосудие [15, с. 100]. Логично, что совершение преступления вызывает конфликтную ситуацию. Вместе с тем полагаем, что установление данного конфликта происходит гораздо раньше судебного приговора. Возникший первоначальный конфликт, связанный с совершением преступления, переходит в ведение государственного регулирования при его юридическом обнародовании (выявлении преступления правоохранительными органами, обращении потерпевшего или свидетелей). Совершение преступления неразрывно связано с ухудшением положения потерпевшего, чьи законные права и интересы нарушены по сравнению с его допреступным состоянием. Но данная конфликтная ситуация, вызванная совершением преступления, не остается неизмененной по своему содержанию при последующем процессуальном развитии. Обращение потерпевшего в правоохранительные органы порождает конфликт процессуального содержания, связанный с противостоянием потерпевшего не только преступнику, но и правоохранительным органам, имеющим, как правило, отличный от потерпевшего «служебный интерес», который далеко не всегда направлен на борьбу с преступностью и защиту прав граждан. Аналогично в стадии предварительного расследования уголовно-процессуальный конфликт продолжает свое существование, трансформируясь в противостояние не только потерпевшего и подозреваемого, но и противостояние подозреваемого и следователя, следователя и потерпевшего (в случае заинтересованности следователя в завершении расследования не в пользу потерпевшего; при отказе в возбуждении уголовного дела или его прекращении в стадии предварительного расследования). Соответственно, уголовно-процессуальный конфликт трансформируется на всех стадиях его развития, при переходе с одного уровня на другой, изменяясь содержательно ввиду множественности лиц, принимающих участие в его разрешении, имеющих в свою очередь множественность несовпадающих интересов. В данном процессуальном противостоянии принимают участие не только потерпевший и обвиняемый, но и уполномоченные должностные лица государства, которые одновременно защищают права и интересы одного гражданина (потерпевшего) привлечением к уголовной ответственности другого гражданина (обвиняемого), имея при этом собственные служебные интересы. Трансформация данных процессуальных конфликтов происходит вплоть до стадии судебного следствия. Соответственно, целью уголовного процесса является разрешение как первоначального, так и последующих уголовно-процессуальных конфликтов. Такое разрешение указанных конфликтов должно осуществляться в функционирующих, эффективных и действенных формах уголовного судопроизводства, позволяющих с наименьшими затратами получить взаимовыгодный результат, в том числе для общества и государства. Стоит подчеркнуть, что каждый из участников уголовно-процессуальных отношений имеет свою потребность, вытекающую из законного интереса: потерпевший – в возмещении ущерба и наказании виновного; обвиняемый – в избежании наказания или получении наименьшего наказания; органы следствия испытывают потребность в упрощенных порядках разрешения уголовных дел с наименьшими трудозатратами; государственный обвинитель заинтересован в обвинительном приговоре для подсудимого; а суд – в скорейшем разрешении уголовного дела; у государства – потребность в осуществлении своей публичной функции при борьбе с преступностью; у общества – потребность в справедливости происходящего. Потребности, облеченные в «законный интерес», формируют механизм правового регулирования уголовно-процессуальной деятельности в целом, поскольку от того, какой интерес имеет государство и какую цель оно преследует, зависит в том числе и тип уголовного судопроизводства (инквизиционный, обвинительный, состязательный или смешанный). Одним из таких универсальных путей достижения тенденции взаимовыгодности и эффективности уголовно-процессуальной деятельности, на наш взгляд, является институт правового поощрения, которое сегодня выступает самым действенным правовым стимулом, позволяющим удовлетворить разнообразные интересы и потребности, воздействуя на волю и сознание личности [16, с. 5].

About the authors

G. S. Rusman

Author for correspondence.
Email: rusmangs@susu.ru
Russian Federation

References

Supplementary files