Legal regulation of the use of scientific and technical means when solving crimes by employees of the criminal investigation department in Donbass in 1918–1953

Full Text

Научно-технический прогресс затрагивает все сферы социума, в том числе правоохранительную сферу, оптимизируя и совершенствуя ее. Применение научно-технических средств в процессе раскрытия и расследования преступлений открывает большие возможности перед органами досудебного расследования. Вопросы, в той или иной мере касающиеся технико-криминалистического обеспечения раскрытия и расследования преступлений, нашли отражение в работах таких известных ученых, как Р. С. Мулукаев, П. П. Михайленко, Р. С. Белкин, Е. Р. Россинская, Т. В. Аверьянова, А. М. Зинин и др. Однако проблематика становления правового регулирования использования научно-технических средств при раскрытии преступлений сотрудниками уголовного розыска на Донбассе в 1918–1953 гг. в научной литературе не освещалась. Указанное обстоятельство и определило необходимость освещения рассматриваемых в статье вопросов. Успешное раскрытие преступлений в значительной степени зависит от налаженного взаимодействия между оперативными и экспертно-криминалистическими подразделениями органов внутренних дел, каждое из которых реализует свои методы работы, что в комплексе позволяет достичь единой цели. Образуется тандем, который позволяет быстро и в полной мере раскрыть преступление, привлечь виновных к ответственности. 5 октября 1918 года после принятия решения об организации отделов уголовного розыска Народного комиссариата внутренних дел РСФСР возникла необходимость в обучении курсантов раскрывать преступления с помощью научных методов, в связи с чем в ноябре 1918 года в Москве были организованы курсы для работников уголовного розыска. Также обсуждался вопрос о создании при Центророзыске научного центра (отдела), сотрудники которого являлись бы постоянными консультантами для отделений уголовного розыска на местах. Предлагалось его назвать Кабинетом судебной экспертизы, главными задачами которого должны были стать: постановка научной экспертизы на местах; обучение агентов уголовного розыска научным методам расследования преступлений (дактилоскопии, осмотру мест происшествий и др.); оказание практической помощи работникам губернских угрозысков; производство экспертиз [1, с. 184]. Главное управление милиции РСФСР очень тесно взаимодействовало с местными Советами, решая вопросы строительства уголовно-розыскного аппарата. В ноябре 1918 года в исполкомы местных Советов был направлен документ, в котором подчеркивалось, что «настало время поставить дело сыска на научную основу и создать кадры действительно опытных работников – научных специалистов». Главмилиция указывала на то, что необходимо усилить техническое оснащение органов уголовного розыска, совершенствовать знания и профессиональные навыки работников. В связи с трудностями первых лет советской власти было тяжело реализовать намеченную программу, однако принимались меры по налаживанию и усовершенствованию дактилоскопического учета, фотографирования на основе единых правил. Созданный при Центророзыске кабинет судебной экспертизы был первым научно-техническим подразделением не только в органах внутренних дел. Его задачи были очень широкими: постановка научной экспертизы на местах; обучение агентов угрозыска научным методам расследования преступлений, дактилоскопии, осмотру места происшествия и т. д. [2, с. 51, 54]. В апреле 1919 года были организованы Регистрационное и Дактилоскопическое бюро, являвшиеся органами, которые объединяли и направляли работу по регистрации преступлений и дактилоскопии преступников по всей стране. Также они разработали методику и правила фотографирования и дактилоскопирования преступников, закрепленные юридически приказом Главного управления милиции в сентябре 1920 года [3, с. 91]. В 1921 году в составе Центророзыска имелся научно-технический подотдел, который вел регистрационную и статистическую работу, проводил экспертизы. В 1923 году при МУРе был создан научный кабинет по изучению преступности и преступника, который стал первым научным учреждением в системе органов внутренних дел. Наибольшую сложность представляло налаживание научно-технической службы на местах. К 1923 году лишь в 14 % губернских аппаратов уголовного розыска имелись фотолаборатории. В Правилах прохождения службы в Рабоче-крестьянской красной милиции и уголовном розыске, утвержденных НКВД УССР 1 декабря 1923 года, среди прочих указаны лица, принадлежавшие к административному составу и занимающие должности регистратора-дактилоскопа, заведующего научно-техническим кабинетом [4, с. 326–340]. 4 июня 1924 года после доклада о задачах и структуре милиции и уголовного розыска УССР на шестом Всеукраинском совещании работников НКВД обсуждались вопросы специального состава милиции и уголовного розыска и была принята резолюция: «Признать насущно необходимым организацию двухмесячных курсов дактилоскопов при Всеукраинской школе милиции и розыске, производя укомплектование их работниками с мест» [4, с. 366–372]. Дактилоскопический и фотографический учеты в большинстве случаев приходилось начинать заново. Потому что в докладе ОУР ЦАУ НКВД РСФСР от 12 декабря 1924 года были приведены многочисленные примеры уничтожения криминалистических учетов или самими уголовниками, или врагами советской власти. В 1926 году была принята Инструкция по организации научно-технических кабинетов при губернских и областных учреждениях уголовного розыска [2, с. 82, 83]. К середине 30-х годов в советской милиции была создана единая общесоюзная централизованная система ее органов. В этот период большое внимание уделялось внедрению в практику работы милиции достижений науки и техники, развитию научно-технической службы. В докладе от 25 января 1927 года «О состоянии и деятельности милиции и розыска Украинской ССР за период 1925-1926 бюджетного года» указывается, что имеется 40 регистрационно-дактилоскопических бюро (по количеству округов) на Украине, а также в четырех больших городах Украины – Харькове, Киеве, Одессе и Днепропетровске. «Из 40 округов в 16 (40 %) дактилоскопическая регистрация преступников проводится полностью во всех окружных районах; в 15 округах (37,5 %) регистрация проводится только частично, не во всех районах, и в 9 округах (22,5 %) регистрация в окррайонах совершенно отсутствует. Несмотря на далеко не блестящее материальное положение большинства регистрационных бюро, количество штатных фотографий в них увеличилось за год на 18,1 %, причем 22 округа (55 %) имеют собственные фотографии, а половина из них снабжены специальным фотоаппаратом системы «Вертильон» для сигналитического фотографирования и выездов на места происшествий. Главным тормозом работы регистрационных бюро на периферии в отчетном году, так же как и в прошлом, остался недостаток денежных средств, необходимых для выполнения всех обязанностей, возложенных на регистрационно-розыскные аппараты. Все отступления от требований инструкций, пробелы в работе, недостатки штатного и материального характера имеют место исключительно из-за отсутствия в округах необходимых ассигнований. Так, вследствие недостаточности денежных средств больше половины регбюро неудовлетворительно оборудованы приборами для дактилоскопической регистрации» [4, с. 605–614]. 23 апреля 1932 года Совет Народных Комиссаров УССР утвердил Устав о Главном управлении рабоче-крестьянской милиции при СНК УССР, а 20 ноября того же года – Устав об областном управлении рабоче-крестьянской милиции. Указанные уставы обязывали работников милиции и уголовного розыска вести тщательный учет преступности, изучать причины, которые ее порождают, совершенствовать методы своей работы, разрабатывать научно-технические средства для борьбы с преступностью и др. [5, с. 89]. В предвоенные годы в оперативно-розыскной работе, а также при расследовании уголовных дел научно-технические средства применялись значительно шире. Приказ НКВД СССР «О порядке посылки вещественных доказательств для исследования в НКВД СССР» № 00783 от 8 июля 1939 года указывает, что «направляемые из периферии и из оперативных отделов для химического и бактериологического исследования в НКВД СССР вещественные доказательства, как правило, не оформляются надлежащим образом: вещественные доказательства не опечатываются, нет точной описи, упаковка недоброкачественная». В связи с этим обращается внимание на то, что все указанное снижает ценность и достоверность производимой экспертизы. Таким образом, в целях упорядочения посылки вещественных доказательств для исследования предлагалось строго руководствоваться прилагаемой при этом инструкцией, а также предупреждалось, что вещественные доказательства, присланные без соблюдения инструкции, будут возвращены обратно [6]. Вышеуказанная инструкция «О порядке приема, хранения и выдачи вещественных доказательств в органах РК милиции», прилагаемая к Приказу № 00783 от 8 июля 1939 года, содержала в себе следующие разделы: общее положение; порядок приема; хранение вещественных доказательств; хранение рабочего и домашнего скота; технические правила хранения вещественных доказательств; выдача, направление и пересылка вещественных доказательств; оборудование, содержание и охрана камер хранения; учет и контроль. В инструкции указывалось, что в камерах вещественных доказательств хранятся предметы, сохранившие на себе следы преступления; предметы и вещи, похищенные преступником или изъятые у преступника; предметы, приобретенные им путем преступления; предметы, которые могут служить средством для раскрытия преступления и уличения преступника; орудия преступления, оставленные на месте преступления и т. п. Также в инструкции было прописано, что предметы, изъятые при обысках-выемках и осмотрах (вещдок), немедленно опечатываются оперативным работником, производящим изъятие, причем печать должна была быть наложена таким образом, чтобы опечатанный предмет не мог быть заменен другим. При хранении и направлении вещественных доказательств должны были соблюдаться предосторожности, необходимые для сохранения тех признаков и свойств, в силу которых тот или иной предмет по следственному делу получает значение вещественного доказательства [7]. В условиях военного времени увеличилось количество преступлений: разбоев, убийств и краж. В связи с этим при осмотре места происшествия значительно участилось привлечение специалиста-криминалиста. Следовательно, возрастало и количество экспертиз, проводимых сотрудниками научно-технических подразделений. «Количество экспертиз в последние годы войны увеличилось в основном за счет материалов из городских и районных отделений милиции. Это объясняется повышением уровня квалификации работников уголовного розыска, что, в свою очередь, стало возможным благодаря большой работе экспертных подразделений по популяризации криминалистических знаний» [8, с. 109–110]. В годы войны в освобожденных районах оперативная обстановка была сложной. 14 апреля 1943 г. происходит вновь разделение НКВД на два наркомата – НКВД И НКГБ. Милиция УССР осталась в составе НКВД. В УНКВД Сталинской области были восстановлены прежние отделы. Добавились отделы по борьбе с бандитизмом, по управлению лагерями военнопленных, труд которых широко использовался при восстановлении промышленности и зданий, также был создан отдел по борьбе с преступностью среди несовершеннолетних [9, с. 83]. В начале 1944 г. создано научно-техническое отделение уголовного розыска, позже реорганизованное в научно-технический отдел [10, с. 273]. Для усиления борьбы с преступностью вскоре было признано необходимым воссоздать управление милиции г. Сталина с непосредственным подчинением Министерству внутренних дел УССР. В соответствии с мерами по усилению борьбы с хулиганством и другими общественно опасными преступлениями, во всех случаях совершения тяжких преступлений начальники органов милиции были обязаны лично выезжать на места происшествия совместно с оперативными работниками, с судебно-медицинскими экспертами, с сотрудниками научно-технических отделений. В нелегкое военное время, в 1944–1945 годах, укреплялись и расширялись сети научно-технических подразделений, подготавливались кадры экспертов-криминалистов. На первое января 1944 года в стране существовало два научно-технических отдела (в Москве и Ленинграде), 18 научно-технических отделений и 37 научно-технических групп [2, с. 170]. Научно-техническое отделение, которое являлось в то время организационной единицей оперативных отделов управлений милиции, систематически информировало оперативные отделы милиции о возможностях использования криминалистических исследований при раскрытии преступлений. Оперативно-методические ориентировки, такие, например, как «О сравнении предметов по линии разрыва, разреза или взлома», «Об использовании следов пальцев рук при расследовании преступлений» и другие, помогали оперативным работникам с помощью научных методов раскрывать преступления [5, с. 130–131]. В послевоенное время в связи с разрухой, голодом, с наличием большого количества оружия на руках у населения и другими обстоятельствами в стране ухудшилась криминогенная обстановка. В это время борьба с преступностью велась в сложных обстоятельствах, в связи с чем остро стоял вопрос о необходимости скорейшего установления всех обстоятельств преступного события. С 1946 года в Советском Союзе наблюдалось резкое усиление темпов роста уголовной преступности по наиболее опасным ее видам (бандитизм, убийства, грабежи) [8, с. 180]. В связи с этим руководством МВД и МГБ СССР, а также всех союзных республик предпринимались серьезные меры по улучшению работы уголовного розыска и усилению борьбы с преступностью. В Директиве МВД СССР № 169 от 26 июня 1946 года «О мероприятиях по борьбе с ограблениями инкассаторов сберегательных касс и магазинов» указывалось на то, что в случаях совершения налетов на магазины, сберкассы, на инкассаторов необходимо немедленно высылать на место происшествий квалифицированных оперативных работников с экспертами [11]. Директива МВД УССР «Об улучшении работы уголовного розыска и усилении борьбы с преступностью» № 111 от 26 июля 1946 года отмечала, что «органы милиции Украины в своей практической работе по борьбе с уголовной преступностью всех имеющихся в их распоряжении средств и возможностей полностью не используют. Это намного снижает эффективность мероприятий органов милиции по раскрываемости преступлений и значительно ослабляет чувствительность наносимого ими по уголовно-преступному элементу оперативного удара». В документе отмечалось, что в практической деятельности органов милиции по борьбе с уголовной преступностью превалируют примитивные приемы и методы и совершенно слабо используются научно-технические средства. В связи с вышеизложенным можно сделать вывод, что Директива содержала указания: в практической работе по борьбе с уголовной преступностью органам милиции особое внимание уделять всемерному использованию научно-технических средств; ознакомить работников уголовного розыска с их применением в борьбе с преступностью; использовать в оперативной работе милиции достижения криминалистики и других наук (физики, химии, биологии и т. д.). Пункт 8 Директивы указывал на то, что на места сложных преступлений необходимо высылать квалифицированных оперативных работников управлений милиции, а также экспертов научно-технического отдела. Во всех случаях обнаружения трупов к их исследованию необходимо привлекать штатных судебно-медицинских экспертов [12]. В 1948 году всем начальникам ГО РО МВД области, начальникам городских управлений милиции г. Сталина направлена Директива, в которой указывалось на то, что анализ имеющихся в УМВД области данных о результатах проверки лиц, подвергнутых органами милиции приводу в порядке ст. 98 УПК УССР, за IV квартал 1947 года и два месяца 1948 года свидетельствует о том, что, несмотря на некоторые улучшения этой работы, во многих ГО РО МВД еще недостаточно используется дактилоскопический учет в борьбе с уголовной преступностью. В тот период времени практика работы показала оперативную эффективность дактилоскопического учета в разоблачении уголовного элемента. Так, из Директивы следует, что за IV квартал  1947 года и два месяца 1948 года из числа задержанных органами милиции Сталинской области 547 человек, проверенных по дактилоскопическому учету, разоблачено 84 человека, скрывавшихся под вымышленными фамилиями, выданы справки о наличии серьезных компрометирующих материалов и о прежних судимостях за уголовные преступления, а также эти лица были установлены как разыскиваемые во всесоюзном розыске. Однако органы милиции слабо используют дактилоскопический учет для разоблачения задерживаемых, что характеризуется следующими данными за январь-февраль 1948 года. Городским управлением милиции г. Сталино и его отделениями были направлены материалы для проверки 132 человек. Значительно хуже обстоит дело с проверкой задерживаемых в некоторых ГО РО МВД (Артемовском, Славянском, Чистяковском, Дружковском, Дзержинском, Красно-Лиманском, Снежнянском, Андреевском, Ольгинском, Селидовском, Тельмановском и др., указанных в Директиве), от этих аппаратов в январе-феврале 1948 года совершенно не поступило материалов для проверки лиц, подвергнутых приводу в порядке ст. 98 УПК УССР. Приведенные данные о неудовлетворительной постановке данной работы объяснялись недооценкой некоторыми работниками милиции такого серьезного средства в разоблачении преступников, каким является дактилоскопический учет. Таким образом, в целях активизации работы по проверке в соответствии с данными дактилоскопического учета всех лиц, задержанных в порядке ст. 98 УПК, и устранения имеющихся недочетов было предложено: в соответствии с Приказом НКВД СССР № 001536 1945 года всех лиц, задерживаемых органами милиции в порядке ст. 98 УПК УССР, подвергать дактилоскопической регистрации и обязательно проверять по дактилоскопическим учетам I Спецотдела УМВД; всему оперативному составу органов милиции еще раз изучить инструкцию, объявленную Приказом НКВД СССР № 001536 1945 года «О порядке задержания органами милиции граждан, в порядке ст. 98 УПК УССР» и в дальнейшем не допускать каких-либо нарушений [13]. Наряду с другими опасными видами преступлений имело место еще одно опасное криминальное явление – фальшивомонетничество, которое относилось к разряду наиболее трудно раскрываемых. В целях решительного усиления работы по розыску фальшивомонетчиков и улучшения этой работы Приказом МВД СССР № 00726 «О мероприятиях по усилению борьбы с фальшивомонетничеством» от 24 июня 1948 г. указано, что за последнее время в ряде мест были отмечены случаи появления фальшивых денежных билетов, изготовленных с применением технических средств (клише, фоторепродукция) и от руки путем копирования и рисования. Для качественной работы и ее постановки приказано Главному управлению милиции издать для органов милиции методические ориентировки о способах изготовления фальшивых денег и о методах выявления и розыска фальшивомонетчиков. А также решено сконцентрировать в Научно-исследовательском институте криминалистики Главного управления милиции средства изготовления фальшивых денег, образцы фальшивых денежных билетов и необходимые данные о деятельности фальшивомонетчиков, как наглядный материал для изучения и практического использования [14]. 18 октября 1948 года всем начальникам ГО РО МВД Сталинской области была направлена Директива следующего содержания: «Распоряжением МВД СССР № 547 от 31 августа 1948 года обращено внимание всех начальников ГО РО МВД на слабое использование дактилоскопического учета для опознания неизвестных трупов. Об эффективности средства установления личности путем проверки неопознанных трупов по дактилоскопическому учету можно судить по результатам проверки неопознанных трупов в I Спецотделе МВД СССР, где опознание трупов за 1947 год составило 19 %. В распоряжении МВД СССР обращено также внимание на качество пальцевых отпечатков, от-чего в основном зависит результат проверки неопознанных трупов. В целях упорядочения работы по установлению неопознанных трупов с признаками насильственной смерти предлагаю: 1. Распоряжение МВД СССР № 547 от 31 августа 1948 года проработать со всем оперативным составом и строго руководствоваться им в процессе повседневной работы. 2. При обнаружении трупов с признаками насильственной смерти, личность которых не установлена, подвергать дактилоскопированию. Дактилоскопирование поручать оперативным работникам, знакомым с техникой дактилоскопирования…» [15]. В целях быстрейшего раскрытия преступлений, улучшения осмотров мест происшествий, являющихся одним из основных оперативных действий, от которых зависит успех раскрытия преступления, и для обеспечения научно-техническими средствами работы по розыску и изъятию следов и вещественных доказательств, оставляемых преступниками, Главное управление МВД СССР, согласно Приказу № 454 от 26 октября 1948 года «Об усилении использования научно-технических методов и средств в борьбе с преступностью», направляет всем органам милиции оперативные сумки, снабженные необходимыми инструментами и материалами [16]. Приказано объявляемое наставление по пользованию оперативной сумкой образца 1948 года ввести в действие. Министрам внутренних дел республик, начальникам УМВД по краям и областям и их заместителям по милиции обеспечить: а) изучение наставления и овладение техникой применения оперативной сумки всем руководящим и оперативным составам ОУР, ОБХСС, НТО и следственных отделов (отделений); б) обязательное использование оперативных сумок при всех осмотрах мест происшествий; в) повседневный контроль за содержанием сумок. Было поручено работников милиции, успешно использующих оперативные сумки для розыска и изъятия следов преступлений, поощрять, игнорирующих – наказывать. Оперативная сумка образца 1948 года предназначена для производства квалифицированного осмотра места происшествия с применением научно-технических средств. В оперативной сумке имелся набор специальных предметов и материалов, с помощью которых можно обнаружить, измерить, закрепить, изъять следы и вещественные доказательства, вычертить план и составить протокол осмотра места происшествия. В наставлении указывалось, как при помощи оперативной сумки можно было произвести изъятие следов пальцев рук; изъятие вдавленных следов ног и транспорта; изъятие следов от орудий взлома. В результате проведения агентурно-оперативных мероприятий в Москве в 1948 году были вскрыты крупные злоупотребления в работе ряда скупочных пунктов, комиссионных магазинов и артелей, занимающихся реставрацией одежды. Согласно Распоряжению министра внутренних дел СССР № 793 от 27 декабря 1948 года «Об усилении борьбы со злоупотреблением в скупочных пунктах, комиссионных магазинах и артелях, занимающихся реставрацией одежды», всю выявленную кустарную и недоброкачественную продукцию необходимо было подвергнуть тщательной технической экспертизе для определения качества и действительной стоимости каждого изделия. Квитанции и накладные, выписанные скупщиками, также необходимо было проверить по указанным в них адресам и подвергнуть графической экспертизе для установления фиктивности либо подлинности подписей лиц, расписавшихся в получении денег [17]. В 1949 году милиция была передана в ведение Министерства государственной безопасности СССР. 23 августа 1950 года приказом министра государственной безопасности СССР № 00450 при Главном управлении милиции МГБ СССР создан Научно-исследовательский институт криминалистики со штатной численностью 70 человек [18]. Также объявлено Положение о Научно-исследовательском институте, утвержденное постановлением Совета Министров СССР № 3632-1516сс от 22 августа 1950 года. Согласно Положению, перед институтом ставилась задача – «подготовка для уголовного сыска научных кадров по криминалистике в порядке аспирантуры и усовершенствование подготовки экспертов-криминалистов для органов милиции» [19]. Приказ министра государственной безопасности СССР № 0049 от 19 января 1951 года «О перестройке Уголовного розыска и мерах по усилению борьбы с уголовной преступностью» указывал, что «добросовестно проведенный осмотр может дать верный ключ к раскрытию истины, а, казалось бы, мелочь, незначительная улика или след играют порой решающую роль в поимке и разоблачении преступника. Оттиск пальцев или след ноги, папиросный окурок или клочок одежды, обнаруженные на месте преступления, все эти и им подобные улики в сочетании с показаниями свидетелей являются убедительными доказательствами по следственным делам». Там же указывалось, что осмотры мест происшествий в связи с бандпроявлениями, убийствами, разбоями и крупными кражами производить только руководящим работникам милиции и уголовного сыска с участием сыщиков и экспертов-криминалистов; обнаруженные вещественные доказательства направлять на экспертизу в научно-технические отделы милиции. Для раскрытия уголовных преступлений широко применялись научно-технические методы: дактилоскопия, криминалистические исследования следов и вещественных доказательств, судебная баллистика, фотография, химия, словесный портрет и др. Научно-исследовательскому институту криминалистики Главного управления милиции МГБ СССР было поручено производить экспертизы по наиболее важным следственным делам, а также повторные экспертизы. Научно-техническим отделам милиции предписано обобщать опыт проведения экспертиз вещественных доказательств, а также практику применения в уголовном сыске научно-технических методов раскрытия преступлений, чтобы на этой основе разрабатывать новую оперативную технику [20]. Для организации работы научно-исследовательского института криминалистики Главного управления милиции МГБ СССР было необходимо установить единый порядок оформления материалов, направляемых для производства криминалистических экспертиз. Приказом министра юстиции Союза ССР № 103 от 12 ноября 1952 года была утверждена «Инструкция по оформлению материалов, направляемых для производства криминалистических экспертиз в научно-исследовательские учреждения Министерства юстиции СССР и министерств юстиции союзных республик», которая была разработана Центральной криминалистической лабораторией ВИЮН и отделом криминалистических учреждений Министерства юстиции СССР и согласована с Генеральным прокурором СССР [21]. Согласно Инструкции, научно-исследовательские учреждения Министерства юстиции СССР и министерств юстиции союзных республик занимаются производством: экспертиз почерка в целях установления личности писавшего; технических экспертиз документов в целях установления признаков подделок документов, идентификации пишущих машин и т.д.; трасологических экспертиз для установления, кем или чем были оставлены различного рода следы; экспертиз оружия, боеприпасов и следов применения огнестрельного оружия; экспертиз в целях идентификации личности по чертам внешности; химических экспертиз; биологических экспертиз (порядок оформления материалов, направляемых для производства химических и биологических экспертиз устанавливался особой инструкцией). Хотелось бы отметить, что в 1952 году в СССР производство экспертиз вещественных доказательств проводилось 16 научно-исследовательскими криминалистическими лабораториями, которые находились в центральных городах, таких как: Москва (Центральная криминалистическая лаборатория), Ленинград, Казань, Ростов-на-Дону, Саратов, Свердловск, Новосибирск, Хабаровск, Киев, Харьков, Одесса, Минск, Рига, Тбилиси, Ташкент, Алма-Ата. Каждая из них имела свою обслуживаемую зону. Сталинская и Ворошиловградская область относились к Харьковскому научно-исследовательскому институту судебной экспертизы МЮ УССР им. заслуж. проф. Н. С. Бокариуса [22]. В Приказе МВД СССР № 0202 от 17 сентября 1953 года «О мерах по усилению охраны общественного порядка и борьбы с уголовной преступностью» делается акцент на том, что в работе по раскрытию уголовных преступлений необходимо шире применять научно-технические методы и средства. Также необходимо обучать работников уголовного розыска правилам осмотра мест происшествия, отбора и направления на экспертизу вещественных доказательств, что повысит качество производства экспертиз следов и вещественных доказательств [23]. Таким образом, подводя итог вышеизложенному, можно сделать вывод, что усилению борьбы с преступностью в значительной степени способствовали меры по внедрению в работу органов внутренних дел технических средств. Налаженное взаимодействие между оперативными и экспертно-криминалистическими подразделениями органов внутренних дел в исследуемый период (1918–1953 гг.) позволило эффективно противодействовать преступности и сдерживать рост наиболее опасных ее проявлений, который наблюдался в послевоенные годы в Советском Союзе. Об усилении и качестве такого взаимодействия свидетельствует ряд нормативных правовых актов, регламентировавших работу подразделений органов внутренних дел по оснащению научно-техническими средствами работы для исследования следов и вещественных доказательств. При раскрытии уголовных преступлений широко применялись научно-технические методы, такие как дактилоскопия, криминалистические исследования следов и вещественных доказательств, судебная баллистика, фотография, химия, словесный портрет и др. На основе накопленного опыта разрабатывались новые методики исследований, научно-технические методы, которые внедрялись в практику уголовного сыска. Отстаивая необходимость тесного сотрудничества следственно-оперативных органов с экспертами, следует указать на недопустимость принятия на основании выводов эксперта неверных (ошибочных) решений из-за влияния различных факторов, как это неоднократно имело место в истории советской криминалистики. Классическим примером могут служить дела известных маньяков Чикатило, Ткача и др. в 60–80-е годы, за зверства которых были осуждены невиновные лица. Как правило, в этих делах работали солидные экспертные группы, а «вина» осужденных опиралась на результаты экспертиз. Здесь будет уместным вспомнить, что «заблуждение и ошибка обычны и повсеместны, безошибочная деятельность – удел опытных и немногих, которые пришли к этому состоянию через ошибки и их преодоление» [24]. Безусловно, в этих трагедиях в известной мере есть серьезные претензии и к суду. В этой связи обретает особую ценность положение п. 20 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1924 года в части неограничения суда никакими формальными доказательствами и возможности допуска по обстоятельствам дела тех или иных доказательств. Нельзя не отметить, что во времена СССР, когда о таких методах поиска преступников, как биллинги, «жучки», камеры, детекторы лжи и пр., не могло быть и речи, анализ отпечатков пальцев, группы крови, структуры биоматериала осуществлялся специалистами, познания и опыт которых заменяли процессоры современных ЭВМ, при этом исход многих преступлений зависел от интуиции, способности, опыта специалистов, ведущих дело.

About the authors

V. K. Groshevaya

Author for correspondence.
Email: vik-groshevaya@mail.ru
Russian Federation

References

Supplementary files