Violence in crimes against the order of government

Full Text

Исторически уголовная ответственность за совершение преступлений против порядка управления обусловлена необходимостью защиты лиц, исполняющих функции управления в государстве. Уже в Краткой редакции «Русской Правды» (ст. 19) была установлена ответственность за убийство огнищанина – старшего дружинника, боярина: «Аще убьють огнищанина в обиду, то плати за не 80 гривен убици, а людем не надобе» [1, с. 58]. Дружина выступала основой поддержки княжеской власти. В целях усиления ответственности был установлен запрет на уплату штрафа общиной. В дальнейшем развитие института уголовной ответственности за преступления против порядка управления, равно как и всего уголовного права, происходило по пути структурирования и усложнения. В современном уголовном праве среди преступлений против порядка управления выделяется самостоятельный подвид преступлений, связанных с применением насилия к субъектам управленческой деятельности, ответственность за совершение которых регламентирована статьями: 317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа), 318 (применение насилия в отношении представителя власти), ч. 2 ст. 320 (разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа, повлекшее тяжкие последствия), ч. 2 и 3 ст. 321 (дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, совершенная с применением насилия, не опасного или опасного для жизни и здоровья сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей) УК РФ. За 25 лет действия УК РФ в диспозиции статей, устанавливающих уголовную ответственность за совершение преступлений против порядка управления, не было внесено ни одного изменения или дополнения, что свидетельствует и о важности регулируемых отношений, и о сформировавшейся системе составов насильственных преступлений против порядка управления. Особая опасность анализируемых преступлений заключается в воздействии на два объекта. С одной стороны, под угрозой находится нормальная деятельность органов государственной власти, с другой стороны, жизнь и здоровье субъектов управленческой деятельности. К последним относятся сотрудники правоохранительных органов, представители власти, должностные лица правоохранительных органов, должностные лица контролирующих органов, иные должностные лица, наделенные в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, а также сотрудники места лишения свободы или места содержания под стражей. Действующее законодательство в приоритетном порядке защищает жизнь и здоровье личности от преступных посягательств, что также свидетельствует о высокой общественной опасности исследуемых преступлений, в которых насилие либо угроза его применения выступают способами их совершения. Наиболее опасной формой преступной деятельности является применение насилия. Различные законодательные приемы включения насилия в диспозиции статей Особенной части УК РФ в сочетании с неполнотой законодательной регламентации породили многообразие точек зрения. Под уголовно-правовым понятием насилия Л. Д. Гаухман понимал общественно опасное противоправное воздействие на организм другого человека, которое совершено вопреки его воле, а под угрозой применения насилия – воздействие на психику человека, которое выражается в запугивании применением физического насилия [2, с. 3]. А. Г. Безверхов, Ю. С. Норвартян к насильственным преступлениям относят умышленные общественно опасные деяния, совершенные в форме действий или бездействия, содержащиеся в главах 16–25, 29–34 УК РФ. Насилие же, по их мнению, заключается: – в нарушении телесной неприкосновенности; – в причинении другому человеку физической боли, мучений, страданий, вреда здоровью, вплоть до летального исхода; – в угрозе причинения указанного вреда или совершения таких действий [3, с. 522–534]. Представляется, под насилием в преступлениях против порядка управления следует понимать как физическое, так и психическое воздействие на личность другого человека, направленное на достижение преступного результата, противоречащего воле человека, его желаниям и интересам. Статьей 317 УК РФ предусмотрена ответственность за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, которое включает в себя убийство либо покушение на убийство. При этом независимо от наступления преступного результата деяние квалифицируется как оконченное. Состав преступления является формально-материальным. В конструкции этого преступления сохранилась преемственность с УК РСФСР 1960 г. Уже тогда законодатель стремился обеспечить повышенную охрану жизни и здоровья сотрудников правоохранительных органов, перенося момент окончания преступления на более раннюю стадию – покушения, что в полной мере отражает высокую социальную значимость деятельности должностных лиц правоохранительных органов, которая связана в большей мере с противодействием преступности. Среди особенностей этой деятельности выделяется ее протекание в конфликтных и связанных с риском для жизни и здоровья ситуациях. Н. И Загородников конкретизировал насилие для целей ответственности за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, совершенно обоснованно утверждая, что посягательство включает в себя проникающее ранение в голову, грудь, живот. Основу наступления ответственности составляет постановка жизни работника органа внутренних дел в опасное состояние [4, с. 470]. Н. И. Ветров полагал, что о направленности умысла на лишение жизни могут свидетельствовать: применяемые в процессе посягательства огнестрельное и холодное оружие, движущиеся механизмы; специфика нанесения повреждений потерпевшему, к которым отнесены выстрел в сотрудника правоохранительного органа, характер нанесенных ножевых ранений, использование автотранспорта; особенности обстановки, характер совершенных деяний, выразившийся в удушении, утоплении, множественности повреждений, нанесении ножевых ранений, в том числе в жизненно важные органы [5, с. 453]. В статье 318 и ч. 2 и 3 ст. 321 УК РФ насилие характеризуется степенью опасности для жизни и здоровья, как опасное или неопасное, либо угрозой применения насилия. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» разъяснил, что под насилием, не опасным для жизни или здоровья, понимаются побои, а также иные насильственные действия, которые связаны с причинением потерпевшему физической боли. К данному виду насилия также относятся ограничение свободы путем связывания рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении. Насилием, опасным для жизни или здоровья, было определено такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью [6]. При этом, к сожалению, в разъяснениях высшей судебной инстанции не учтена существенная разница между тяжким, средней тяжести и легким вредом здоровью, которые объединены в один вид насилия, опасного для жизни, здоровья, в связи с чем нарушена логика, в соответствии с которой дифференциация уголовной ответственности основывается на тяжести наступивших последствий [7, с. 475–482]. Более расширенное толкование насилия применительно к диспозиции статьи 318 УК РФ предлагал Н. И. Ветров, полагая, что насилием, опасным для жизни и здоровья, могут являться действия, хотя и не причинившие вреда здоровью, однако с учетом способа применения поставившие жизнь и здоровье потерпевшего в реальную опасность [5, с. 455]. Последняя позиция представляется спорной, поскольку реальная опасность для жизни и здоровья в процессе применения насилия при соответствующей направленности умысла образует состав преступления, предусмотренный ст. 317 УК РФ. Под угрозой применения насилия понимаются определенные действия или высказывания, которые могут выражаться в угрозах жизни или здоровью. Верховный Суд РФ указал, что поскольку угроза применения насилия в диспозиции статьи не конкретизирована, то это может быть угроза нанесения побоев, угроза убийством либо угроза применения насилия неопределенного характера [8, с. 7]. Особенность проявления угрозы приме-нения насилия может проявляться не только в настоящем, но и в будущем. Намерение немедленно нарушить права, свободы и интересы потерпевшего высказыванием или действием проявляется в настоящем времени. К будущему относится угроза наступления неблагоприятных последствий, так называемое запугивание с неопределенным сроком наступления последствий [3, с. 522–534]. По мнению В. Ф. Цепелева, само высказывание угрозы уже рассматривается как самостоятельное преступление. При этом не важны намерения во- плотить их в жизнь [9, с. 22]. Поскольку состав преступления является формальным, то деяние становится оконченным с момента его совершения и не требует наступления общественно опасных последствий. В ч. 2 ст. 320 УК РФ предусмотрена ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа, повлекшее тяжкие последствия. По мнению Б. В. Коробейникова, в зависимости от обстоятельств дела к тяжким последствиям может быть отнесено убийство, причинение вреда здоровью [10, с. 989]. Н. И. Ветров утверждал, что разглашение сведений при осознании наступления тяжких последствий для потерпевшего в виде смерти является пособничеством и квалифицируется по ст. 33 и п. «б» ст. 105 УК РФ [5, с. 457]. В. Ф. Цепелев полагает, что к тяжким последствиям относятся деяния в виде умышленного и неосторожного причинения смерти или тяжкого вреда здоровью, изнасилования, захвата заложников [9, с. 22]. Вместе с тем вопрос о том, является какое-либо из указанных или иных последствий тяжким, будет решаться исходя из оценки всех обстоятельств дела. Преступления, связанные с применением насилия к субъектам управленческой деятельности, обладают своей спецификой, обусловленной особенностями правового статуса субъектов управленческой деятельности, реализацией ими государственно-властных полномочий в определенной, защищаемой уголовным законодательством сфере, а также формами насилия, которые в четырех статьях описаны пятью разными способами: как посягательство, насилие не опасное для жизни и здоровья, насилие опасное для жизни и здоровья, угроза применения насилия, тяжкие последствия. Уголовный закон остается наиболее эффективным инструментом воздействия на преступность. При сохраняющейся преемственности с ранее действовавшими нормативными правовыми актами в вопросах регулирования уголовной ответственности за традиционные виды преступлений, к которым относятся насильственные преступления против порядка управления, прослеживается тенденция расширения сферы применения соответствующих уголовно-правовых норм. 

About the authors

D. E. Drozdov

Author for correspondence.
Email: xaab@mail.ru
Russian Federation

References

Supplementary files